Мятущийся датский принц был любимой ролью
Владимира Высоцкого. Как и шекспировский
Гамлет, вопрос "Быть или не быть?" он решал до
конца жизни. Как и Гамлет, он хотел быть. Как и
Гамлету, ему это не удалось. Ни в одной стране
мира, где он побывал.

В Америке Высоцкий
чувствовал себя как дома
и даже хотел остаться на
полгода, а Диснейленд
казался ему театральной
сценой. США, 1976 г.

С 1976 года Высоцкий
ежегодно бывал в городе
"Парижске"
у Марины Влади

В отличие большинства
мужчин Высоцкий
любил ходить по
магазинам и модно
одеваться, полагаясь
на безупречный вкус
жены.
США 1976 г.

На отдыхе Высоцкий
почти ничего не писал.
Времени хватало только
на то чтобы насладиться
солнцем и морем.
Канарские острова,
1976 г.

В Марокко Высоцкому
нравилось все - и погода,
и архитектура,
и настроение,
и люди. 1976 г.

На Великих озерах (Канада)
принято зафрахтовывать
яхту и отправляться в
романтическое путешествие вдвоем.
1976 г.

Его бесконечные странствия начались 25 января 1938 года с Первой Мещанской в Москве (сегодня проспект Мира). Это было старое трехэтажное здание, стоявшее чуть наискось от Рижского вокзала, где до революции помещались номера гостиницы "Наталис", превратившиеся после Октября в большие коммунальные квартиры. В одной из таких коммуналок и жил долгие годы Владимир Высоцкий.

Вторым домом для него стал Большой Каретный переулок (дом 15, квартира 4), где он поселился с отцом Семеном Владимировичем и его второй женой Евгенией Степановной. В январе 1947 года Семен Владимирович был направлен на службу в Германию, в город Эберсвальд, куда вместе с ним отправились жена и Володя. Это было первое его заграничное путешествие. Через два года Высоцкие вернулись в Москву, и мальчик пошел учиться в школу №186, которая находилась там же, на Большом Каретном.

Компания на Большом Каретном, для которой сначала и пел Владимир Высоцкий, образовалась в конце 50-х - начале 60-х в квартире Левона Кочаряна (впоследствии известного кинорежиссера), жившего в том же подъезде. У Кочаряна встречались Василий Шукшин, Андрей Тарковский, Олег Стриженов. С легкой руки Кочаряна Высоцкий стал сниматься в кино.

Эх, раз, еще раз…

И было-то в нем всего метр семьдесят с кепкой, а женщины Высоцкого страсть как любили.

С Изольдой Жуковой, ставшей его первой женой, Высоцкий познакомился в 1956 году в театральной студии МХАТа. Он только поступил учиться, когда она была на третьем курсе. После одной студенческой посиделки они пешком отправились на Трифоновку к общежитию, где жила Изольда. А через несколько дней взяли ее чемоданчик и пошли жить к маме Высоцкого, на Первую Мещанскую. Володе 19 лет, Изольде на год больше. Сначала брак был гражданским, но 25 апреля 1960 года они поженились.

Второй женой Высоцкого тоже стала актриса - Людмила Абрамова. Их знакомство было странным. Однажды поздним вечером Людмила шла по улице. Вдруг из ресторана вывалился изрядно подвыпивший человек в расстегнутой рубашке. И попросил подкинуть деньжат, а то в ресторане расплатиться нечем. Денег у нее не было, но она почему-то сняла с руки золотое кольцо с аметистом, фамильную ценность, и отдала Высоцкому. Все кончилось тем, что Людмила родила Высоцкому двоих детей - Аркадия и Никиту, забросив карьеру актрисы. Шесть лет супруги прожили у Людмилы в Черемушках. А потом на Московский кинофестиваль приехала Марина Влади.

Я, Вань, такую же хочу

Было это в 1967 году. Марину пригласили посмотреть репетицию "Пугачева" на "Таганке". На сцене неистово кричал полуобнаженный человек, обмотанный цепями, показавшийся французской гостье сумасшедшим. Потом Влади зазвали поужинать с актерами в ресторане ВТО. Французскую актрису все узнавали, тащили ей цветы, коньяк и фрукты. А один человек, плохонько одетый, ничего не принес. Он поцеловал ей руку и заявил, что им нужно уйти отсюда. "Это тот сумасшедший со сцены, с цепями!" - поняла француженка, но поздно. Как под гипнозом она едет с Высоцким к Максу Леону, корреспонденту "Юманите".

Как только они приезжают к Максу, Высоцкий берет гитару и начинает петь, сидя у ног Марины. Его пение поражает. Он говорит, что театр - ремесло, а поэзия - его страсть. И вообще, он давно любит Марину. Она ошарашена и, наверное, поэтому соглашается встретиться с ним на следующий вечер в баре гостиницы "Москва", где живут участники фестиваля.

В баре много народу, и все танцуют. На каблуках Марина гораздо выше Высоцкого, ему приходится вставать на цыпочки, чтобы прошептать, что ничто не помешает ей стать его женой. Марина замечает осторожно, что она в него не влюблена, на что Высоцкий уверенно отвечает: "Не важно, я сумею тебе понравиться, вот увидишь". Через несколько дней Марина уезжает во Францию. Из Москвы летят страстные письма.

В мае 1968-го она вновь приезжает в Москву, где проводит все лето.

Они видятся с Высоцким ежедневно, общаются с его друзьями - Всеволодом Абдуловым, Василием Аксеновым и Беллой Ахмадулиной. Высоцкий все настойчивее ухаживает за Мариной. В один из вечеров она просит гостей оставить их наедине. Им по тридцать, у них дети, несколько предыдущих браков, профессиональная слава. Но они очарованы друг другом как дети, впервые узнавшие любовь. И переходят жить к его маме. Марина наводит лоск в комнате, учится бегать по магазинам, стоять в очередях на холоде. Он щеголяет в модной одежде, щелкает каблуками новых сапог, по три раза в день меняет французские куртки, что доставляет ему огромное удовольствие.

Дом хрустальный на горе для нее

В качестве свадебных нарядов они выбрали водолазки (Высоцкий - голубую, Влади - бежевую). Пуритански настроенная дама во Дворце бракосочетания пыталась образумить молодых, мол, сколько можно жениться, у них на двоих - шесть браков и пятеро детей.

Но, вздохнув, все-таки объявила их мужем и женой. Счастливые молодые уезжают в Одессу, их ждет теплоход "Грузия" и свадебное путешествие по Черному морю.

Марина повидала немало великолепных дворцов, но каюты и салоны "Грузии" поразили ее роскошью. Здесь все украшено коврами, чеканкой и росписью. Это немецкое судно начала века сохранило прекрасную деревянную обшивку, вензеля из полированной меди и царскую каюту, целиком обтянутую голубым бархатом. Это был последний рейс "Грузии", после возвращения в Одессу корабль отправили на переплавку.

В Тбилиси Высоцкому и Марине устраивают настоящую грузинскую свадьбу. Блюда стоят на серебряных подносах. Здесь и душистые травы, и маринованный чеснок, и лобио, и сациви, во дворе жарят шашлыки. Каждому наливают вина в коровий рог - стаканы из старинного хрусталя здесь только для воды. Рог вмещает четверть литра. Поскольку его нельзя поставить, вино выпивают разом. Каждый из гостей выпил около 10 литров. Когда к концу вечера Высоцкий неловким движением задевает стол и разбивает несколько очень дорогих тарелок, хозяин дома смахивает на пол все остальное и говорит: "Тем лучше, начнем все сначала".

Куда мне до нее - она была в Париже

Высоцкий уже ездил на гастроли за границу, был в Венгрии, Югославии, в Болгарии. Но ему хотелось на Запад. И эта мечта осуществилась с Мариной. Когда впервые они ехали на машине во Францию через Польшу и Германию, Высоцкий комментировал все, что видел, в стиле азиатского акына. Из дневниковых записей 1975 года: "Через Польшу ехали в Берлин на машине БМВ с Мариной. В Берлине устроились в маленьком пансионате "Антика" - 30 марок ночь. На ужин ели мясо выдающееся: берлинский какой-то гигантский кусок - целую ногу с костью от свиньи, то есть вареный окорок. Весь съесть невозможно, мы съели. Потом гуляли: город богатый и американизированный - ритм высокий, цены тоже, и все есть на тротуарах - стеклянные витрины-тумбы, там можно найти черта в ступе. Никто не бьет стекла и не ворует. Центральная улица - Курфюрстенштрассе - вся в неоне, кабаках, автомобилях.

Вечером смотрели кино французское "Эммануэль". Там есть все, что касается секса женского. Утром гуляли. Ели много раз немецкие сосиски с горчицей, вкусно. Дороги в ФРГ что-то особенное. Объяснили нам, что мы проехали поворот на какой-то Карлсруэ, а Карлсруэ - тьфу, и не выговоришь - перед Страсбургом, а нам туда и надо. Мы остановились в маленьком карлсруйском домике-отеле. Я в ванной мылся за 10 дойчмарок. Спали как дома, но с кошмарами. Маринка всю ночь во сне давила на тормоз и вертела руль, а я ей давал советы и дорогу указывал. Она не возражала, потому что спала. Встали, позавтракали бесплатно, как у всех западных принято, и поехали. На границе, в Страсбурге, нас не досматривали. Страсбург - это Город! Его немцы всегда себе хотели, но никогда не получили, французы его любили и берегли. Еще бы - там еда хорошая и готический собор в мире известный, и магазины, а в них - что угодно. Мы пепельницу купили на память. Продавщица мерсикала и хотела нам добра. Ели шукрут (запеченная капуста). Отравились, но город все равно красивый. Пошли звонить на почту, что, мол, мы уже тут, во Франции, скоро будем дома, в Мэзон, Ляффите.

Дорога национальная номер 4 - узкая, но ровная, дождь над Францией весь день, грузовики с дороги сбивают, а мы едем и молчим. Но нам хорошо молчать, потому что мы едем вместе. В Париж въехали неожиданно спокойно. Просекли город насквозь и сразу - в магазин к итальянцам, за едой. Это Марина, а я бороду отпускать решил, небрит был и противен, в магазин не пошел…

Из Мэзона поехали в Париж. Марина - к парикмахеру, а я с двумя бутылками "Житно" - польской водки к месье Жозефу. Его на месте не было, и я, как дурак, пошел с водкой в консульство, где меня приняли как родного, а один человек, Миша, повез к себе обедать. Гуляли с ним по Елисейским полям, пили кофе.

Еще были дела автомобильные, купили "кадиллак" - старый, 67 года, но красивый. Купили больше из-за цены и для юмора".

Чем чаще Высоцкий приезжал в Париж, тем больше он ему нравился, Владимир даже стал называть город по-свойски: "Парижск". А приезжал Высоцкий ежегодно - то "Гамлета" сыграть в Шайо, то сольный концерт дать в Элизе-Монмартре, а то и просто встретиться со своим близким другом - художником Михаилом Шемякиным. Обычно они запирались в мастерской и часами сидели там. То ли спорили об искусстве, то ли пили. Если дома пить мешали, уходили бродить по бульвару Монпарнас и допоздна засиживались в знаменитых ресторанах "Куполь" или "Распутин".

В Париже Марина познакомила мужа с цыганским бароном Алешей Дмитриевичем. Вместо приветствия они взялись за гитары, как ковбои в вестернах вынимают пистолеты, и, не сговариваясь, начали музыкальную дуэль. Уважение друг к другу, возникшее с первой минуты, и любовь к хорошему вину подружили их. Иногда это Марине доставляло серьезные проблемы, но, видя сходство Высоцкого со своими отцом и дедом, она прощала ему все.

Дед Марины по линии отца был неисправимым гулякой. Единственный наследник богатой московской семьи, он имел обыкновение на несколько дней исчезать в компании цыган. А затем его, терзаемого угрызениями совести, приносил домой на руках кучер. Он передавал деда выездному лакею, и тот чистил его скребницей для лошадей, отмывал, брил и надевал чистое белье. Потом дед посылал личного секретаря купить дорогое украшение и, пристыженный, появлялся перед разгневанной бабушкой Марины. Та прощала ему все.

Отношения Высоцкого и Марины Влади строились примерно по той же схеме. Владимир исчезал. Марине об этом сообщали. Если она была за границей, а он в Москве - вылетала первым же самолетом и разыскивала его, привозила домой, мыла и переодевала в чистое. И, напустив на себя побольше серьезности, выговаривала мужу за то, что он не подарил ей как минимум по хорошей жемчужине за каждое свое художество.

Была у Высоцкого и еще одна страсть, роднившая его уже не с дедом, а с отцом Марины Влади. А отец Марины, певший семь сезонов в опере Монте-Карло, чуть не спустил все свое состояние в казино. Он говорил, что в случае проблемы с жильем они могут поселиться прямо в казино, которое, по его мнению, отчасти уже принадлежало ему, так много он там спустил денег.

В одно прекрасное утро Марина и Владимир едут в Геную, где должны сесть на пароход. По пути заезжают в Монте-Карло, где Марина хочет показать Высоцкому злополучное казино. Играть не входило в ее планы, но, перехватив умоляющий Володин взгляд, она решила, что они сделают символические ставки. Высоцкий на плохом французском попросил поставить на "3", крупье не понял и поставил на "33". Шарик останавливается на "33". Высоцкий рычит от восторга, крупье пододвигает выигранные жетоны, и Владимир уже хочет их все поставить на другое число, охваченный внезапной страстью к игре (а играет впервые в жизни), но Марина оттаскивает его от рулетки. Кассир выдает ему пачку разноцветных купюр, и Высоцкий выходит с ними, как с букетом цветов.

Здесь лапы у елей дрожат на ветру

Ничто так не напоминало Высоцкому Север России, как Канада: те же березовые рощи, прохладные озера, светящееся небо. Высоцкий не может надышаться этим воздухом, он счастлив и хочет сделать счастливыми всех. Марину он ведет в лавочку, где она выбирает себе подарок - старинные египетские бусы, из голубого стекла. Растроганный красивой парой хозяин лавки дарит им два серебряных византийских креста.

Они путешествуют судорожно, без заранее определенных планов, словно боясь не успеть. Таити, потом - Лос-Анджелес, где Влади с Высоцким гостят у Бака Генри, актера и режиссера. Проводят время со своими старыми друзьями Милошем Форманом и Михаилом Барышниковым. Продюсер Майк Медовой приглашает их в свою студию MGM. На площадке снимают фильм "Нью-Йорк, Нью-Йорк". Лайза Минелли и Роберт де Ниро репетируют сцену в ночном кабаке.

Вечером они приглашены к Майку Медовому на прием. Ярко освещенный парк разбит у дома в колониальном стиле. На верандах, в комнатах, возле бассейна собрался весь Голливуд. Высоцкого поражает красота этих длинноногих женщин с шелковистыми волосами. Он зачарованно смотрит на известных актеров: Пол Ньюмен, Грегори Пек, Рок Хадсон. Хозяин дома подзывает Высоцкого к себе и просит у гостей тишины. И Высоцкий начинает петь. Все слушают, зачарованные, а Лайза Минелли то и дело выкрикивает: "Невероятно!"

Отплываем в теплый край навсегда

В Нью-Йорке Михаил Барышников предоставил в распоряжение Высоцкого и Влади свою квартиру. Они целыми днями ходят на концерты, шоу и выставки. День и ночь блуждают по городу. Несколько дней подряд проводят на выставке Кандинского в музее Гуггенхейма.

В один из дней они встречаются с Иосифом Бродским в маленьком кафе в Гринвич-Виллидж. Потом гуляют по улочкам этого района, где Бродский живет уже много лет, заходят погреться в квартиру поэта, эдакую маленькую берлогу, всю заваленную книгами. Бродский готовит обед на восточный манер и дарит Высоцкому книгу последних стихов.

Если природа Канады напомнила Владимиру Север России, то американцы - русских. Особенно отчетливо это сходство Высоцкий обнаружил в "Диснейленде". Это немыслимое нагромождение бутафории, замков, пиратских кораблей, искусственных речек и водопадов так ему понравилось, что Высоцкий не хотел уходить. Он толкался среди американцев, уплетающих мороженое, гамбургеры и хот-доги. Высоцкий очарован Америкой. Он будет рваться сюда до конца жизни. За месяц до смерти Владимир решил открыть в Америке артистический клуб и уехать туда на полгода. Даже успел оформить визу...

То тарелками пугают, то руины говорят

1975 год. Южная Америка. Высоцкий мечтал пересечь на лошади весь континент и говорил Шемякину: "У нас будут разбиты задницы, будут болеть позвоночники, и мы будем ночевать в пампасах и прериях... Но мы вернемся абсолютно здоровыми и никогда не вспомним о зеленом змии". Но попал он в Южную Америку не с Шемякиным, а с Мариной, и прилетели они на самолете, а не прискакали на лошадях.

Первая посадка в Мадриде. Самолет сломался, и они после шестичасового ожидания в аэропорту идут гулять по городу. На следующий день - Прадо. Высоцкий поражен трагической силой полотен Босха и Гойи.

В Мексике они сначала живут на острове Косумель, где Высоцкий, впервые познакомившись с аквалангом, становится заядлым дайвингистом и несколько дней проводит под водой, потом берут напрокат машину и едут в Мехико.

Высоцкий мечтает увидеть Чичен-Ицу, следы былого могущества майя. В Чичен-Ицу они приезжают поздно, когда вход закрыт. Но сторож соглашается проводить к месту недавних раскопок. Они прогуливаются в кроваво-красном освещении заходящего солнца среди храмов и сельвы.

На следующий день - Паленке: высокие холмы окружают гору с выровненной квадратной вершиной и храмами по четырем углам. На барельефах, изображающих умственные болезни, особенно поражает Высоцкого один профиль: он такой же, как у него самого, от поразительного сходства - мурашки по коже. Владимир говорит о своей склонности к саморазрушению. Никогда раньше он не осознавал этого так ясно.

В Ницце в том же году они едва разминулись со смертью. Марина купила старый "кадиллак-континенталь" синего цвета. Длинная, изящная, начиненная электроникой машина, с кожаными сиденьями, дымчатыми стеклами, маленьким баром и холодильником. Но у нее почти нет тормозов, о чем Марина не знает. Они мчатся со скоростью 180 км в час. Кажется, что машина скользит, как лодка. Марине хочется, чтобы Высоцкий посмотрел на Ниццу сверху. Они поднимаются в горы, останавливаются, чтобы полюбоваться закатом, и едут дальше, решив пообедать в Сен-Поле, в знаменитом "Золотом голубе". Дорога идет вниз, уже показались старые кварталы Ниццы, вдруг Марина понимает, что отказали тормоза. Перед ними последний и самый крутой спуск. Она тормозит скоростью и одновременно ручником. Высоцкий любуется пейзажем и ни о чем не догадывается. По счастью, площадь, на которую на большой скорости въезжает машина, пустынна.

Прерванный полет

Венеция. В своей книге "Владимир, или Прерванный полет" Марина Влади писала: "Почему этот город пахнет смертью? Может быть, потому, что он словно зажат между солоноватыми водами и небом - влажный и теплый, как чрево мира... Ты нерешительно поднимаешься по шаткой деревянной лестнице и умоляюще смотришь на меня. Я протягиваю тебе руку и подхватываю тебя уже в падении... Гондольер понимающе улыбается и напевает вполголоса, ровно настолько громко, чтобы не слышать твоих стонов. Он догадался, что это наша последняя прогулка. Для остальных - это первый день любви: в Венецию по традиции отправляются в свадебное путешествие. Этой ночью было сказано все, и наконец между нами нет больше тайны. Очевидно, после очередного срыва ты вкалываешь себе морфий... Ты всегда мечтал о Венеции, мы часто говорили о ней ночами. От влажного воздуха нас немного знобит, и, весь дрожа, ты прижимаешься ко мне. Ты обещаешь, что к моему дню рождения (10 мая) "все будет в порядке". В конце концов нам всего по 42!.. Ты дышишь рывками и внимательно, стараясь ничего не упустить, разглядываешь величественный мертвый город - особняки бледных тонов с отсыревшей штукатуркой, гниющие деревянные сваи вдоль канала... Ты глотаешь украдкой какую-то таблетку, и тебе ненадолго становится легче... Мы проплываем мимо кладбища, где находятся могилы многих знаменитых артистов. Ты говоришь: "Неплохо в качестве места вечного успокоения". Мы смеемся, потому что все, что связано со смертью, всегда было для нас поводом для сарказма... Чудо не свершилось, тебе остается 90 дней жизни".

Светлана СЕМИНА
Редакция благодарит музей
В.С. Высоцкого за помощь
в подготовке материала.

Оригинальный адрес документа: http://www.voyagemagazine.ru/november/bibl_put.htm