<Аплодисменты>
   Добрый вечер.
   Вы знаете, м… когда меня сегодня встречали ваши товарищи…
   Было очень хорошо, стало тише. Нет?..
   Вот они мне сказали, что шесть дней тут уже знают, что я приеду, и поэтому я прекрасно понимаю, чего вы от меня ждёте, вероятное, больше всего песен. Но, несмотря на это, всё-таки немного потерпите, потому что я хочу вам рассказать немного, вернее, немного о себе и много о театре, в котором я работаю.
   Я работаю в московском Театре на Таганке, мы приехали к вам на гастроли. Мы пять лет никуда не выезжали из Москвы, и поэтому эти гастроли были очень ответственны, как вы прекрасно понимаете, вот, мы очень волновались, как нас примут в Киеве. И э… все… то, что здесь происходит, это превзошло все наши ожидания. Вы, наверно, прекрасно знаете, как трудно достать билеты в наш театр, вернее, на наши спектакли. Вот. И тому есть причина: большой интерес, вероятно, к тому, что происходит у нас в театре. Дело в том, что в Москве примерно то же самое, и точно так же люди стоят э... с ночи за билетами, пишут номерки на руках. И когда ты приходишь на работу рано утром и видишь этих бедных замёрзших людей, которые, в надежде достать билет, стоят около театра, это накладывает какие-то обязательства и даже стыдно иногда, когда спектакль идёт не в полную силу. Вот. И, вероятно, всё-таки чувство ответственности есть у каждого, потому что почти все наши спектакли (мы играем по четыреста, по четыреста пятьдесят раз уже каждый спектакль за семь лет) всё-таки проходят на каком-то определённом, как м… нам кажется, довольно высоком уровне.
   А театр организовался так. Семь лет тому назад заслуженный артист РСФСР, лауреат Государственной премии Любимов Юрий Петрович с группой молодых актёров, которые кончили училище имени Щукина, он поставил спектакль "Добрый человек из Сезуана". Этот спектакль по пьесе Брехта был сделан, по-моему, за последние годы наиболее интересно по форме. Вот. Это был очень яркий гражданственный спектакль и самое главное, что в этом спектакле б... было… он был так поставлен так по-новому, что он вызвал очень много споров, кривотолков и п… э… много было и хвалебных слов, и ругательных, и вокруг этого спектакля разгорелись страсти. Но этот спектакль очень поддержала, особенно, творческая интеллигенция, были статьи Симонова в газетах, и решили этот коллектив сохранить, вот этот вот самый выпускной курс и этот спектакль сохранить тоже. А в это время на Таганке, где раньше была тюрьма, и ещё там был тоже и театр, назывался он московский театр Драмы и Комедии, там поменялось руководство, и вот, в этот театр пришёл этот коллектив вместе с Юрием Петровичем.
   Значит, играли сначала только "Доброго человека из Сезуана" и старый репертуар. Мы все пришли немножко позже, я пришёл через месяц после основания театра. Вот. И насущный вопрос репертуара у нас был очень длительное время, довольно долго, потому что на одном спектакле невозможно прокормиться. Мы двадцать раз подряд в месяц играли спектакль "Добрый человек из Сезуана". Ну, потом взяли «Герой нашего времени» инсценировку, потому что у нас театр старый очень, там раньше был какой-то ресторан, потом ещё что-то было — это очень старинное здание и оно всё протекало, и публика ходила между вёдрами в фойе. Вот. И нам сказали, скоро ю… юбилей Лермонтова, вот мы вам сделаем ремонт, а вы сделайте спектакль. Вот. Мы сделали спектакль «Лермонтов», но каков ремонт, таков и спектакль — спектакль был неудачный, и мы его довольно быстро сняли с репертуара. А потом, <откашливается> самый основной что ли, ну, классика нашего театра (если может быть классика у семилетнего дитя) э… значит, это спектакль "Десять дней, которые потрясли мир". Спектакль… в афише указано, что это — представление с буффонадой, пантомимой, цирком и стрельбой. И это не для того, чтобы заманить зрителя в театр, зрителей и так хватает, а это на самом деле так, так оно и есть. Когда вы подходите… ещё на подходе к театру э… развиваются флаги, играет революционная музыка, вых… ходят актёры нашего театра в костюмах солдат и матросов революционных тех времён, они поют всевозможные песни, частушки. При входе в фойе происходит то же самое. У нас рядом ресторан "Кама", значит, там, оттуда выходят люди на улицу, смотрят, что происходит? Думают, может, какой-нибудь праздник, который прозевали, тоже присоединяются, значит. В общем, довольно весело ещё у входа. А когда вы входите в зрительный зал, тут тоже довольно необычно, потому что вместо обычных билетёров стоят актёры в форме солдат со штыками, которые отрывают билет, накалывают его на штык, пропускают вас в фойе. Тут же опять продолжают петь, девушки накалывают вам бантик красный, они тоже в одежде тех времён, в красных косынках. Висит три ящика — жёлтый, красный и чёрный — если вам понравится, вы опустите в красный ящик квиток от билета, если не понравится — тогда в чёрный, а если останетесь равнодушными — в жёлтый. После этого мы все эти, значит, квитки вытаскиваем и считаем и, выбрасываем, но э… зато мы выясняем, сколько людей сегодня были удовлетворены спектаклем. Потом тут же в фойе, опять как бы вводя в зрительный зал, мы поём песни и частушки, они кончаются тако… таким четверостишием:

   И люди, наконец, облегчённо вздыхают и думают, что вот сейчас откинемся, отдохнём на спинке кресла — столько было шума. Но не тут-то было. Опять выходят рабочий, матрос и солдат и стреляют вверх. Звук страшный, у нас театр маленький, порохом пахнет, потому что… правда холостыми патронами, но всё-таки довольно ощутимо, и пока ещё не привыкли к таким новшествам в театре на Таганке. У нас были даже случаи такие, когда людям было плохо, их выводили, но никто не уходил почему-то. Пили "Нарзан" и возвращались. <Откашливается> Ну, жертв не было до сих пор ни одной у нас, потому что мы всё-таки стреляем холостыми пастрон… патронами и вверх. Вот. Так что безбоязненно приходите, посетите и посмотрите. И потом начинается это самое представление. Там тридцать две картины, актёры играют двести ролей, так что каждый из нас в каждом спектакле играет по нескольку ролей. Я в этом театре… в этом спектакле играю роль Керенского, большую роль, потом я играю роль белого офицера, потом роль часового, э… "Руки отцов города" и ещё несколько небольших ролей. И так все. Поэтому первое время был самый главный вопрос, как бы не перепутать костюмы. И, вы знаете, вот это вот красочное зрелище — тридцать две картины, решённые абсолютно по-разному, каждая в очень яркой форме, зрелище очень яркое, там много пантомимы, много песен, много музыки, даже есть акробатические номера. Вот, например, Керенский, если кто-нибудь из вас видел, я там, почти как в цирке, вынужден работать из-за того, что так ярко решён этот спектакль. Вы ведь… отчего эта родилась эта идея сделать такое зрелище? Это… ну Ленин сказал, что революция — это праздник угнетённых и эксплуатируемых, и вот такой вот праздник на материале книги Джона Рида "Десять дней, которые потрясли мир" и устроен в этом театре. Никому не скучно, это я уверен. Может быть, кому-то не нравится, но, во всяком случае, скучно не бывает.
   И ещё я хотел сказать вот о чём. Вы знаете, очень часто спрашивают, э… вернее говорят о том, что у актёров такая профессия — всё только цветы, лавры и, в общем, фанфары, и очень многие не выдерживают испытания медными трубами. Огнём и водой все выдерживают. Огонь, воду все проходят, а вот медные трубы, говорят, немногие. Ну, я не сказал бы, что у нас это есть, э... так сказать, потому что у нас актёры все примерно одного возраста, заслуженных нет, народных тем более, вот, и поэтому э… так мы все до тридцати в возрасте. Б… Больше всего молодых людей и не только, так сказать, физически, но и морально, вот, и поэтому у нас действительно спектакли идут всегда с полной отдачей и никто, как говорят, не халтурит.
   Вот. Э... Самое главное, что по-моему отличает этот театр… Вы знаете, я не… не… не умею рас… я не могу читать лекции о театре. Я то, что приходит на ум в данный момент, я ра… я говорю вам, чтобы просто какое-то представление дать о… от того… о том, ну почему же так всё-таки тянется зритель к спектаклям, к этому театру? И вот я пытаюсь это немножечко-немножечко показать и объяснить. Дело в том, что <откашливается> в нашем театре, может быть, пожалуй, в единственном сейчас у нас, актёры не чувствуют себя только исполнителями, ну что ли. Ведь мы находимся на самой низшей ступеньке, так вот если по иер… по иерархии — начальство, потом драматург, потом режиссёр, а потом артисты, на самой низшей ступени — только исполнители. Так вот у нас это не так. Мы каждый вносим что-то в каждый наш спектакль. У нас есть актёры, которые пишут музыку к некоторым нашим спектаклям — Хмельницкий, и Васильев, они уже почти профессионалы. Я писал много стихов, песен и музыки тоже в наши спектакли. Сам главный режиссёр делает инсценировки. Актёр нашего театра Веня Смехов написал э… спектак… пье… даже пьесу, можно сказать, о Маяковском, которая называется «Послушайте» и инсценировку спектакля «Час пик», так что не только играешь в спектаклях, но и чувствуешь себя участниками. Поэтому это дело… когда вкладываешь в… во что-нибудь много, это всегда дороже становится. И поэтому когда спрашивают меня, уйду ли я из театра на эстраду или в кино, я со всей серьёзностью могу сказать, что… надеюсь, что этого не произойдёт никогда, потому что по собственному желанию у нас из театра не уходят люди. Вот.
   Потом мы поставили спектакль... После «Десяти дней…» мы поставили спектакль под названием "Антимиры". И с этого началась, что ли, возрождённая в нашем театре поэтическая… поэтические спектакли, поэтическая линия, которая продолжается и по сей день. Первый поэтический спектакль "Антимиры" на произведениях Андрея Вознесенского, второй спектакль был "Павшие и живые", пьеса о поэтах и писателях, погибших в Великой Отечественной войне. Потом спектакль «Послушайте» о Маяковском, потом Есенин — драматическая поэма «Пугачёв» и, наконец, сейчас последняя работа нашего театра, к которой мы только что приступили, спектакль о Пушкине, о… на его поэзии, на письмах и воспоминаниях. И так что, я думаю, что эта линия будет продолжаться, потому что мы ещё приступили к репетициям над пьесой по э… поэме Евтушенко «Под кожей статуи Свободы». Значит, это вот такая поэтическая линия. Есть определённый состав актёров, которые заняты почти во всех поэтических спектаклей… спектаклях. Ну вот, я принадлежу как раз к этому числу, и почти в каждом поэтическом спектакле я принимаю участие. Вот.
   Не хочется много рассказывать о каждом спектакле в отдельности, я просто скажу о том, что у нас разнообразный репертуар: мы э... продолжаем Брехта ставить, мы поставили «Жизнь Галилея» Брехта и, вероятно, будем ставить «Покупку меди, или Крах и отчаянье третьей империи». Было поставлено неск… несколько спектаклей: «Мать», «Что делать?» Вот. После… Последняя работа нашего театра «Зори здесь тихие» — работа очень интересная, которая поруч… получила премию на «Театральной весне», пьеса о войне и в… которая, как сказал автор, даже переросла э… повесть. Там, трагедия в театре значительно выше, чем то, что даже предполагал автор, как это может воздействовать на зрителя. Рассказывать трудно о театре, это надо объяснять, как всё сделано. Ещё только несколько слов вот о чём. Я играю в театре довольно много в нашем театре. Если кто бывал здесь, вы, вероятно, знаете, что почти во всех спектаклях я занят: я играю в «Добром человеке из Сезуана» роль безл… безработного лётчика, в брехтовской же пьесе «Галилей» играю… «Жизнь Галилея» играю роль Галилея, в «Пугачёве» играю Хлопушу, В «Десяти днях…» — Керенского, в спектаклях «Павшие и живые» сразу несколько ролей — поэта Кульчицкого и Чаплина, и Гитлера. Так что видите — много очень ролей. И самое-то интересное, что э… мы ведь игра… играем без гримов — и это единственный театр, в котором играется всё без гримов. Мы н… ни в одном спектакле никто у нас не гримируется, так что весь… э... всё внимание зрителя сосредоточено на внутреннем мире. И, в общем, задача актёра, так сказать, создать какой-то характер без внешней… без внешнего перевоплощения, только, так сказать, на внутреннем… на каких-то внутренних чертах. Вот. Это довольно сложно, и большой похвалой бывает когда э... говорят, что вот, а мы не узнали: вот играл, скажем там, Керенского и после этого — матроса, даже трудно узнать. Вот это — самое приятное.
   Ну, театр у нас экспериментальный, все экспериментируют, начиная от режиссёра и актёров, и кончая осветителями. Например, у нас придумано… у нас даже куклы есть… их некоторые называют это эклектикой в театре — совмещение жанров. Но это — неправда. Дело в том, что всё интересно, всё… вернее, даже не так… всё, что бьёт в одну цель, что заставляет… ну, в общем, каждый хочет какое-то воздействие оказать на зрителя и в какую-то цель бьёт. Все средства… театральные средства хороши для того, чтобы выполнить задачу и… поставленную задачу, чтобы каким-то образом дойти до сердец и душ зрителей. Поэтому у нас бывают и элементы кукольного театра, и элементы цирка, и элементы буффонады, и пантомимы — всё, что угодно. Вот, значит. И у нас даже экспериментируют осветители. У нас, например, с… придумали такой световой занавес, если кто бывал знают. Это под углом в сорок пять градусов фонари направлены вверх на чёрный бархат, и получается такая завеса при ярком свете, мы можем, не закрывая занавеса, там работать, переставлять декорации. Вот. Э… И к… однажды приехала японская делегация и спрашивали нас: «Ну, свет — понятно, а где вы берёте такой порошок?» Ну, мы долго говорили, что это очень трудно достать. Это была обыкновенная театральная пыль. Так что видите, она тоже использована в театре как нововведение. <Откашливается>
   Последняя работа театра, которую мы, к сожалению, не смогли показать здесь у вас — это такая хорошая пьеса Шекспира называется "Гамлет", где я играю роль Гамлета. Но, к сожалению, премьера будет только в Москве, э... в... у нас в театре, но надеюсь, если пригласят ещё, нам здесь очень понравилось, мы привезём, может быть, на будущий год, может быть, через год эту пьесу. Все спектакли у нас идут подолгу, помногу. Вот. Надеемся, что ис… и "Гамлет" тоже не сойдёт до приезда. Вот, пожалуйста, о театре.
   Теперь несколько небольших слов о кино и я уже приступлю… я понимаю ваше нетерпение, <смеётся> всё понятно. Вот. Но я даже во время рассказа о… о кино м-м... покажу вам несколько песен.
   Я начал сниматься довольно давно, десять лет назад и сначала мне приходилось… не… не очень повезло в кинематографе, потому что приходилось играть роли таких разбитных весёлых людей, которым, так, море по колено. Первый мой съёмошный день запомнился мне, врезался в память удивительно, потому что я сразу попал на такую роль, я играл роль шофёра Софрона в фильме "Карьера Димы Горина". И вот <откашливается> ехал я в машине (так что параллельно приобрёл ещё другую профессию, научился водить самосвалы, кусок хлеба под старость лет есть), это были прекрасные места, Закарпатье… Вообще в кино хорошо сниматься из-за чего — всё ведь снимается на натуре. Нужно было, чтобы всё было похоже на то… на те места, где действие происходит, и поэтому замечательно — меняешь людей, меняешь э... места — во всех нас сидит страсть к перемене мест ещё с детства, и я убеждён, что все хотят много ездить, видеть новых людей. Но с одной стороны это хорошо, а с другой стороны довольно сложно, потому что ребёнки плачут, жена возражает, в театре тоже возража… Вот. Но как-то всё-таки удаётся совмещать. И вот в этот самой "Карьера Димы Горина" первый съёмошный день, еду в машине я вместе с актрисой Таней Конюховой. И должен я к ней был приставать по ходу дела, добиваться её благосклонности, всячески там обнимать, шутить и так далее. Вот. Ну, я был тогда молодой, скромный человек — первая моя картина. Таня Конюхова была известная актриса, как-то рука не подымалась к ней приставать. <Смех в зале> Я говорю, что я не могу, нет, ну она говорит, "Ну, смелее, Володя! Это так нужно, так всегда в кино, всё по-настоящему". Вот. <Откашливается> Я долго не соглашался, наконец согласился, и это было очень приятно. <Смех в зале> А потом, <откашливается> после этого Дима Горин, который всё видел в маленькое окошко, выходил из машины и, значит, должен был меня бить. А в кино, я повторяю, делается всё по-настоящему — это реалистический вид искусства — и не один дубль. Вы прекрасно знаете, что в кино снимают много дублей подряд. Режиссёры были молодые, неуверенные в себе, они хотели, чтобы это было много дублей подряд и поэтому девять раз снимали. И я, в общем, по евангельской заповеди действовал «Подставь другую». В общем, старался, чтобы он по разным щекам. Это было довольно больно, и первый съёмошный день был у меня неудачный, и я думал, что больше никогда не придётся играть таких людей, которых бьют, но не тут-то было. Следующая роль — "713-й просит посадки" — играю роль американского моряка, солдата морской пехоты американской и тоже нужно было приставать, и тоже должен был, значит, я расплачиваться за это дело. А бить меня должен был такой Отар Коберидзе. Он человек восточный. Темперамент у него, здоровый. Глаз у него горит, так и думаешь:"Ну, убьёт сейчас!" <Смех в зале> Ну вот. Так что ещё два дубля и я дам дуба. А режиссёр говорит: «Хорошо! Прекрасно!» Самое-то обидное, что когда все эти кадры идут в брак, так тоже бывает, после… натерпишься, а потом всё это уйдёт в корзину. Ну вот. Так что после этого нужно было рассматривать сценарий — кто… <смеётся> кто кого. Вот.
   Ну, потом я играл ещё несколько ролей, там, которых не хочется вспоминать. Это… Честно говоря, это было сделано и ради того, чтобы… и, знаете, из-за тщеславия, из интереса к кинематографу, вот, из-за денег, поэтому я их не считаю, это — «Стряпуха», там, «Увольнение на берег», «Штрафной удар». Ну, эта картина приятна была: потому что я сам выполнял трюки в этой картине, в «Штрафном ударе», учился ездить на лошадях и делал сальто с лошади, когда она шла на препятствие. Это довольно трудный трюк, даже циркачи говорили, что, в общем, я рискую, а потом меня там подхватывали внизу. Вот. И вообще, актёры-то, ведь вы знаете, сами всегда хотят, лезут в самое пекло, но это не разрешается, особенно после гибели Жени Урбанского, который выполнял прыжок с бархана на машине. Он разбился сразу и, в общем, нам запрещают это делать. Но, несмотря на это, вот в будущих картинах, я вам немножко позже об этом расскажу или даже сейчас. В "Служили два товарища" было такое падение в воду с высоты трёх метров с борта. Я стрелял себе в рот и падал в полном обмундировании в воду, а там три градуса всего было тепла в этой воде. Но, правда, там были приятные минуты, потому что заказывали спирт растирать, так что к четвёртому дублю уже невозможно было, я говорил: «Ещё хочу, ещё!» <Смех в зале> Вот.
   Ну вот, а потом, наконец… наконец, ещё я сыграл роль в фильме «На завтрашней улице» такого голубого героя, который щас даже вспоминаю, смешно мне — как я мог такого при своём характере сыграть такого хорошего человека, такого даже до противности хорошего. Он бригадир, его все любят, а живёт он в палатке, хотя она течёт, у него мебель гниёт, дети кашляют, жена плачет, а он говорит: «Не надо мне квартиры, другим нужнее…» и так далее. <Смех в зале> Вот. Ну, значит, я вот и этого человека играл когда-то в кино, а потом, наконец, мне повезло, и пять лет тому назад я был приглашён в фильм, который называется "Я родом из детства" минской киностудии. Это фильм об окончании войны, о том, как первые дни после… э... первые дни после победы проходят в Минске. Вот. Это фильм очень интересный, мне кажется, по настроению. И эта картина для меня памятна тем, что впервые мне заказали песни для этого фильма, и я написал их — музыку и текст этих песен. И с тех пор так повелось уж на нашем веку, как Булат Окуджава поёт, то в каждой картине я обязательно… почти в каждой картине я пишу песни, иногда сам их пою, иногда другие, но, во всяком случае, так это уже длится до сих пор. В этой картине я играл роль капитана-танкиста, который горел в танке, вернулся к себе домой, у него мебель сожгли, было холодно во время войны, и только гитара одна осталась на стене, кто-то пожалел, хотя она тоже горючий инструмент. Вот. И он, значит, берёт эту гитару, пыль с неё смахнул и поёт там песни. Одну из этих песен поёт в картине Марк Бернес, прекрасный актёр и замечательный певец, вы все его, наверно, любите, убеждён я, что все. Я с ним работал последние годы, он пел мои песни, и вот светлой памяти его я посвящаю песню, которую и он, и я пели в картине "Я родом из детства". Песня называется «На братских могилах».

<Аплодисменты>. Спасибо.
   Я написал несколько песен ещё и к нашим спектаклям. Вот один… одну из этих песен из спектакля «Павшие и живые» я вам щас спою. Песня эта поётся в новелле «Диктатор-завоеватель», поют её немецкие солдаты, как, вы знаете, они шли в начале войны наглые и бравые такие в полной уверенности… в надежде на блицкриг, как они уходили — это все тоже знают, многие даже помнят, как их проводили по Москве, вот, потом дезинфицировали улицы, но тогда они были…

<Аплодисменты>
   А потом был фильм, который, в общем, наверно… по которому очень многие зрители и узнали мои песни — это фильм "Вертикаль". В этом фильме я должен был просто игр… играть ло… роль радиста (извините, я сегодня играл спектакль уже, поэтому есть немножко такое… заплетык), вот я играл роль радиста и должен был играть только эту роль и песен… о песнях разговора никакого не было. Но когда я приехал а горы, я написал несколько песен, которые по просьбе альпинистов вошли в картину и, в общем, как… как говорят, они даже её украсили. Я очень был счастлив, потому что после того, как я побывал два месяца в горах и был на восхождениях, с альпинистами познакомился и видел эту прекрасную природу и р… в общем, я стал фанатиком гор и каждый год бываю обязательно в горах. У меня масса друзей альпинистов. Вы знаете, это совсем другие люди, они даже на равнине как-то, в общем, по-другому себя ведут. Но, может быть, эт… это много есть причин этому. Вы знаете, в горах всегда ка… спрашивают, почему туда тянет, почему так невозможно не вернуться снова в горы. И, правда, лучше гор могут быть только горы, хотя меня… некоторые говорят, что всё-таки лучше гор может быть только море. Но это — кому как. Вот. Я морские песни тоже писал. Но почему вот в горы… в горы? Потому что, мне кажется, там можно проверить, что ты такое есть за человек. Дело в том, что там… ну, в общем, человек, который идёт на восхождение, ему же неважно, там, ну на четыре тыщи метров ты наверху, ну, сам прошёл. Конечно, сознание того, что смог, преодолел, там, препятствия, всё это прекрасно. Но ещё тоже не в этом дело. Дело в том, что там существует какая-то отрешённость от других проблем, такая целенаправленность. Вот, вы знаете, там нет… ну, например, нет милиции, которая может остановить, скажет: «Туда опасно, туда нельзя», как ОРУД ГАИ не существует, врачи токо внизу во время… когда идут на восхождение — их нет. Родители не запрещают молодым, жёны не возражают, как-то, в общем, ты, твои друзья, природа прекрасная, воздух чистый. Вот. Ну, ещё сам, что ты из себя представляешь. И слово «дружба», правда, в горах это не стенгазета, скажем, и не кафе, знаете так, много сейчас, «Дружба» — кафе, «Дружба» — стенгазета, там, клуб «Дружба», почему? Вот. А там это в первозданном смысле этого слова, на самом деле это существует в горах. Во многих местах, но в горах — особенно, особенно это проявляется. И невозможно было не написать про людей, которых я там видел. Это действительно великолепные прекрасные парни. Сейчас, говорят, эти песни стали у многих гимнами, у альпинистов, у каждого своя любимая песня из этих. Я продолжаю писать песни из этих картин, э… из… про горы и для других картин, и просто так. Я не хочу вам петь из фильма «Вертикаль», если в конце вам захочется, я спою.
 А щас я вам хочу спеть песню, которую написал и посвятил я погибшему не так давно в Альпах Михаилу Хергиани. Это известный очень наш альпинист, просто прекрасный скалолаз был, он погиб на спасательных работах в Альпах. Это был просто выдающийся человек удивительных качеств, смелости и так далее. Вот. И его… И ему я посвятил песню, которая называется «К вершине».

<Аплодисменты>
   Это — чай. <Смех в зале>
   Вот. После этого, после ка… ну, я сделал небольшую хоть рекламу горам, правда? Ну, я очень рад.
   Так вот после этого я… у меня был одесский период. Я очень много снимался в Одессе, подряд несколько картин и мосфильмовских, и ленфильмовских, и одесских. Это были фильмы «Короткие встречи», где я опять пел и писал песни сам туда, музыку и текст всё вместе. Потом это был фильм "Служили два товарища", который снимался в Одессе, фильм "Интервенция", не вышедший до сих пор, но я надеюсь всё-таки, что всё-таки он когда-то выйдет. Вот. Это был период, когда я играл одновременно три роли, и, в общем, у меня была такая поездная жизнь, я полгода ночевал в экспрессе Москва-Ленинград или Ленинград-Москва и также в самолётах м... до Одессы, до Измаила и так далее, потому что вместе подряд несколько картин. Причём, очень интересно, что я играл роли совершенно противоположные: одного возраста, почти даже в одном гриме я играл в фильмах "Служили два товарища" бело… белогвардейского поручика Брусенцова, который, как вы помните, так, не очень разобрался, куда идёт Россия, и когда он понял, что Белое дело проиграно, он стреляется, несмотря на то, что он, в общем, интересный, сильный человек. Если бы он оказался по другую сторону баррикад, может быть, это было бы хорошо и для него, и для всех, но вот он… у него не получилось, он стреляется, гибнет в конце картины. И в фильме "Интервенция" тоже человек этого же возраста, прообразом которого был подпольщик такой Ласточкин (его именем названа в Одессе улица даже) я играл роль э... Бродского, вот, человека, ну как можно сказать по том… по тем временам, разведчика, токо не профессионала, а человека, который очень любит просто это дело, свою работу. И он тоже умирает в картине, ну его расстреливают, но с сознанием того, что, в общем, он сделал всё, что было возможно в этой жизни. Так что двух совершенно противоположных людей я играл в один и тот же период. Это было очень интересный год.
   Вот, а потом снова тряхнул стариной и снимался в фильме "Хозяин тайги", где снова я играл роль нехорошего человека, это был такой Иван Рябой, бригадир сплавщиков. Ну, это были прекрасные времена, потому что я был в… в тайге два с половиной месяца, жил со сплавщиками, они меня учили работать. В общем, потихоньку приобретаю профессии, так, на будущее, мало ли что случится в жизни. Вот. Это было очень интересно, вот, и несмотря на то, что роль-то отрицательная, но всё нужно играть, ведь во всех людях можно найти то, зачем их стоит играть, зачем их стоит показывать — или для того, чтобы больше таких не было в нашей жизни, или, наоборот, чтобы они были — в общем, всё зависит от тебя, от режиссёра и от господа Бога.
   А э… последняя моя работа это был фильм м-м-м… "Опасные гастроли", вы, вероятно, знаете, фильм многократно обруганный и похваленный прессой, по-моему так… одно на другое, там довольно х… много было и хороших статей, но очень много статей ругательных, с моей точки зрения, не во всём верных. Дело в том, что смотря с какой точки зрения смотреть. Ну, тогда можно ругать картины… почему же не ругаются тогда «Красные дьяволята» и так далее, почему? Дело в том, что нельзя говорить, что эта картина… как можно было революционную тему решить так? Дело в том, что мы не решали революционную тему, просто хотели показать, что актёры в Одессе — это действительный случай — помогали переправлять литературу в то время бывшей в подполье партии, и нельзя говорить, что: «Как можно одновременно танцы и серьёз?» А почему же нельзя? Ну почему же нет? Если это интересно глядеть. <Откашливается> Вот. Я знаю только одно, так сказать, может быть, мне не положено это говорить, я там снимался, но, к счастью, актёров там не ругали, там ругали сценарий за то, что не нужно было так его писать. Вот. Но, во всяком случае, знаю, что как только в прокате не очень хороши дела, они моментально пок… пускают «Опасные гастроли», вот, и, значит, собирают зрителя. Ну не в этом дело.
   Вот тоже писал туда в эту картину песни, я не буду их повторять, картина прошла недавно. Если позволите, я на этом закончу свою вступительную часть с иллюстрациями с небольшими и просто перейду конкретно к песням из фильмов, из спектаклей — буду просто называть откуда, для того, чтобы пок… как можно больше успеть вам пропеть. Потому что я буду петь много новых вещей, которых большинство из вас не знает, <откашливается> потому что я за последнее время тоже довольно много работал.
   Итак, я пишу много военных песен, вы, наверно, это прекрасно знаете, даже получаю письма, мне пишут: «Помнишь, как мы с тобой под Курском?..» или «Тот ли вы самый Высоцкий, которого я выносил под Оршей?» И так далее... «И мы лежали с вами в госпитале…» Нет, я не тот. Мне было тогда всего четыре года, но, несмотря на это, очень много написано мной военных песен для картин и просто так. Почему? Это ясно, по-моему, абсолютно. Во-первых, этого нельзя забывать всем, так сказать, и молодым, и старым — это одно. Другое — что мы воспитаны на военном материале, у меня военная семья, вот, и плюс ко всему прочему во время войны, во время самых больших потрясений э… страны всегда раскрываются характеры и люди, они становятся обнажённее и так далее. Поэтому в… в военной теме очень много, так сказать, такого, что может стать предметом для искусства песни. Это продолжают писать очень многие люди, ну и, естественно, я тоже.
   Послушайте, пожалуйста, <откашливается> две песни о лётчиках. Я, к сожалению, не успел ещё написать о космонавтах — это довольно сложное дело, потому что вы знаете, подвиг так высок, что песни, которые уже написаны о них, мне кажется, они ниже того, что сделали эти люди, и не хочется писать, хотя бы нужно как можно п… больше приблизиться вот к этому уровню. Вот. Но они все в прошлом лётчики, я очень много писал о лётчиках и поэтому позвольте спеть вам две песни. Первая песня называется «Песня лё… самолё… лётчика-истребителя о воздушном бое».

<Опущено 2 куплета>
<Аплодисменты>
   Чтобы первому ряду не надо было задирать голову, я так… <Откашливается>
   И ещё вторая песня о том же самом воздушном бое поётся от имени самолёта-истребителя. <Настраивает гитару>

<Аплодисменты>
   Я постараюсь сегодня перемежать песни весёлые и грустные, серьёзные и шуточные. Вот, я понимаю, что щас такая трагическая атмосфера в зале после песен, поэтому разрешите я спою вам несколько совсем песен другого плана, песен спортивного цикла. Эти песни я писал тоже для спектаклей, для концертов, для кино. Вот. Я хочу сделать целую большую программу спортивных песен. По возможности попытаюсь охватить все виды спорта, если получится, но это уже дело будущего. Пока есть несколько, и я их вам покажу.
   Первая песня называется "Гимнастика". Это песня из спектакля "Последний парад" московского театра Сатиры. Исполняет её Анатолий Папанов, так что всё будет… всё ясно.

<Аплодисменты>
   Пондравилось, да? <Откашливается> Тогда, пожалуйста, послушайте ещё одну песню, которая называется "Песня о метателе молота".

<Аплодисменты>
   Вот я вам спою песню, которая называется "Песня-зарисовка Марафон". Значит, было дело так:

<Аплодисменты>
   Я спою вам одну из своих прежних песен, которую всё-таки я часто пою в концертах. Она называется "Песенка о сентиментальном боксёре". Про человека, который умел драться, но очень этого дела не любил. Это самая моя быстрая песня, поэтому, пожалуйста, повнимательней, потому что я иногда сам не очень соображаю, что там... в чём там...

<Аплодисменты>
   Послушайте, пожалуйста, ещё одну спортивную песню, которая написана совсем недавно. Называется она "Песенка про прыгуна в высоту". <Откашливается>

<Аплодисменты>
   Послушайте, пожалуйста, песню, которую я написал для спектакля московского театра "Современник" "Свой остров". Песня называется "Я не люблю". Поёт её там Игорь Кваша, главный герой этой пьесы.

<Аплодисменты>
   Ещё одна песня, написанная для них же. Эта песня называется "О поэтах".

<Добавлен 1 куплет>
<Аплодисменты>
   Послушайте, пожалуйста, шуточную песню, которая называется "Об индуизме". Вернее, "О переселении душ". Ну, вы знаете, что существует такое положение о переселении душ по ихней религии. Вот. Это очень удобная религия, потому что, вроде, и помирать не страшно, потому что душа наша переселяется в животных, в растения, в предметы. В общем, кто куда сможет.

<Аплодисменты>
   Ну, если буддизм им… имел такой успех, то обязательно я ещё и про ихнюю жизнь. Тут ещё в Киеве картина идёт: "Йоги, кто они такие?"

<Аплодисменты>
   Послушайте, пожалуйста, песню, которая называется <откашливается> "Человек за бортом". Это тоже написано для "Современника".

<Аплодисменты>
   Послушайте, пожалуйста, несколько шуточных песен, которые ни к какому циклу не относятся. Так они сами по себе. Просто для разрядки я вам спою песню, которая называется… Я тоже думал… нет, это вот относится к циклу песен "История семьи". Без частной собственности и государства, а просто история семьи в песнях. Начал я с каменного века, значит, потому что как там раньше было я не знаю, а вот, в каменном веке было, примерно, так:

<Аплодисменты>
   Послушайте, пожалуйста, песню, которая называется "Песенка плагиатора". Ну, знаете, плагиатор, это тот, который ворует творческие произведения у других. У него тоже есть своя песня, почему бы нет?

<Аплодисменты>
   Спасибо.
   Я ещё не закончил. Спасибо вам большое... Но я так понял, за то, что меня сегодня... чтоб меня сегодня Муза посетила, так, да? <Смех в зале> Хорошо. Я надеюсь всё-таки никогда не заниматься плагиатом. Вы знаете, я не часто пою такое количество трагических песен просто потому что… из-за того что мне сложно это делать. Вот. Но я хочу вам показать новую песню, одну, которую я написал совсем недавно, называется она «Баллада о брошенном корабле». Это не песня, а, правда, баллада.
   Вы зарядите, потому что если во время, будет мешать… <Откашливается> Всё в порядке? Ну и прекрасно.

<Аплодисменты>
<В сторону>: Который час? Сколько время?
   Послушайте, пожа... <откашливается> пожалуйста, ещё одну песню шуточную, которая называется "Песенка о слухах". Эта песня написана мною в поддержку некоторых статей в прессе по поводу того, что слухи и сплетни очень нам с вами драгоценное здоровье подрывают, потому что они не бывают хорошими, слухи и сплетни, правда? Когда хорошие — так это уже сообщения или сведения. Вот. А когда что-нибудь... обязательно какую-нибудь гадость скажут. Ну так как я, в общем... меня знают, и многих актёров знают, обязательно про них говорят какие-нибудь гадости. Я даже не знаю, почему. Не знал, верней, а потом я понял и догадался. Дело в том, что люди вот, например, сидящие на концерте, которым понравится выступление... не выступление, а просто будут приятны эти песни и так далее, они уйдут с удовольствием домой. А двое, которым не понравится или они что-нибудь там такое углядят, они обязательно чего-нибудь напишут куда-нибудь. А все остальные — нет. Понимаете? И вот, значит, э... ход-то больше всего, к сожалению, даётся вот каким-то таким вот отрицательным, что ли... сведениям, с… Вот так вот и рождаются слухи и сплетни. С ними надо бороться, вот я в песнях это сделал.

<Аплодисменты>
   Я вам в заключение спою песню, которую, наверное, вы все знаете. Она даже на мелодию одной из песен фильма "Вертикаль". Называется эта песня "Корабли постоят".

<Аплодисменты>

   ВЕДУЩИЙ: Разрешите вручить Владимиру Высоцкому наш памятный значок института электросварки. <Аплодисменты> Мы надеемся, что когда в следующий раз театр на Таганке приедет к нам в Киев, Володя Высоцкий придёт к нам в институт без приглашения, сам. <Аплодисменты>
   Значит, дорогие друзья, ещё маленькое отступление. Очевидно вам всем очень понравился этот концерт, у вас много пожеланий по поводу ведения нашего концерта, много у вас будет пожеланий по поводу организации самого «Клуба интересных встреч», поэтому кто будет инициатором, и у кого будут очень хорошие пожелания для того, чтобы мы могли действительно хорошо организовать весь наш клуб при комитете комсомола, просьба обращаться с советами в комитет комсомола. Мы вам всегда рады. Двери комитета для вас всегда открыты.
   До свиданья. Большое спасибо за внимание.
<Шум зала пять сек>

        Появление сообщений об ошибках при обращении к файлам RealAudio, mp3, txt означает, что к серверу, на котором размещены эти файлы, нет доступа. Повторите запрос спустя некоторое время или на следующий день.
        Об ошибках в работе сайта Вы можете сообщить нам по e-mail .

        Если Вы располагаете любой информацией об этой записи (воспоминания очевидцев, недостающие песни, песни в полном объеме или с лучшим качеством, отсутствующие комментарии, фотографии, публикации с упоминаниями и т.д.), пожалуйста, свяжитесь с нами по e-mail :