<—>
   Ну, я для начала прямо сразу, как говорят, с места в карьер спою песню, ну чтобы... как бы для знакомства. Потом немножко поговорим и снова споём. Песня называется «Дайте собакам мяса». Это старинная моя песня… Я сегодня вообще в течение э… этой беседы постараюсь песни са… разных-разных-разных лет.  Этой песне, по-моему, ей лет двенадцать что ли или десять, я не очень помню.

   Так, ну что же мне сказать. Я первый раз в Италии и, в общем, первый раз сталкиваюсь с тем что, вот делаю такую, правда, в дружеской очень атмосфере, передачу, беседу, что ли, для радио, для итальянского. В Москве недавно совсем мы закончили работать с Войчичем, который является представителем телевидения итальянского в Москве. Они… мы вместе сделали картину про работу мою, про театр, Театр на Таганке, в котором я работаю как актёр. Они пытались там снимать и за кулисами, и какой-то быт театральный, э… пытались снять атмосферу работы дома, как человек пишет. Я им даже немножко спел дома. Сделали какие-то такие прогулки по улицам. И всё это, вероятно, я не знаю, я не видел полностью окончательно монтаж, они всё это оформят моими песнями. Они снимали и мои концерты, которые были у меня в Москве, снимали просто мои личные концерты на публике и мои выступления в театре, были на съёмочной площадке. Короче говоря, они, нав… вероятно, попытаются дать представление итальянскому зрителю о том, как, в общем, живёт и работает, вот, человек, который не только занимается профессионально актёрской деятельностью, но который ещё пишет, сочиняет сам свои песни — слова и музыку — и сам поёт на публике. Ну вот, это будет. Это будет где-то осенью, будет передача, которая называется «Гулливер» здесь в Италии. Но сейчас у нас совсем другая задача. Когда мы делали ту передачу, я ещё в Италии не был, вернее, я был, но проездом для того, чтоб попасть на корабль, был только в Генуе и я сейчас, в общем, первый раз попал  в Рим. И, конечно, я предвижу вопросы в… «Какое впечатление на меня произвёл Рим?» — ну, конечно, колоссальное. В… И если так, продуманно и коротко сказать, что больше всего поражает, ну, во-первых, то, что это такой живой город, при том, что это город-музей. И что он такой живой и… и живучий, так просто, из… изо всех пор, как говорится, брызгает… брызжет жизнь здесь в этом городе. Всегда в течение дня, даже несмотря на жару или несмотря даже на поздний час, всегда люди, которые очень много смеются, улыбаются и веселы, это первое. Второе, конечно, поражает… даже не поражает, а очень приятно т… открытость людей, такая открытость и, э… в общем, желание э… чтобы ты им понравился, вот так вот, с их стороны, в общем. А дальше уже очень немного нужно приложить усилий самому для того, чтобы это произошло. Значит, вот это вот такое… такая лёгкость контакта — причём, я думаю, что это не просто лёгкость в плохом смысле слова, а лё… лёгкая возможность начала контакта. Но мне кажется, что очень возможно дружить с людьми в Риме, действительно по-настоящему дружить, я имею в виду слово «дружба», как мы понимаем её в России и как… это даже, может быть, в некоторых случаях больше чем братство. Вот. Я думаю, что здесь это возможно в Италии. Ну, короче говоря, мне очень понравилось… понравился и город, и люди, и я говорю это не кривя душой, говорю то, что чувствую. Даже в этом городе впервые, может быть, за границей мне захотелось работать, писать. Я обычно всегда, просто видимо, накапливаю впечатления, а пишу дома. Вот здесь вот несколько раз, несколько ночей был… была такая тяга что-то такое написать. Не… не… не обязательно о Риме, об Италии и итальянцах, нет, просто видимо, так, подступает вдохновение, то есть, хочется работать. Вот ещё чем Италия мне очень нравится, что здесь атмосфера, которая тебя толкает на… на то, чтобы ты работал.
   Ну, в общем, я не буду очень долго разговаривать, я сейчас ещё хочу вам спеть песню, которая называется «Чужая колея». Это песня такая полушуточная, она сделана в ритме всех моих шуточных песен, но как во всех этих вещах в ней есть обязательно — во всех вот авторских вещах моих собственных, которые я написал, всегда есть какое-то второе дно, всегда есть серьёз, несмотря на шуточную форму. Песню называется «Чужая колея».

   Вот и ещё одну песню, которую… которая такого же тоже в иносказательной манере написана, но более, что ли, более резко, более ритмично… Я вообще мало довольно занимаюсь когда, вот, пишу, мало занимаюсь окончательным, что ли, отбором и окончательным деланьем песни. Она выходит через, скажем, десять–пятнадцать выступлений. Я, например, никогда почти точно и окончательно не устанавливаю слова до самого конца и почти никогда точно не устанавливаю музыку, только ритм. Ритм это безусловно по самому началу, когда выбираешь размер стиха, прямо сразу с гитарой, с магнитофоном я делаю много-много-много разных вариантов, потом их прослушиваю. Который мне кажется ближе всего к… к тому, что мне кажется идеальным, что ли, к идеалу, я оставляю, потом начинаю это петь вот в таком сыром виде на публике. Сначала своим друзьям, близким, потом э… может быть, немножечко пошире какой-то круг, а потом на концертах, и через, там, десять–пятнадцать выступлений сама собой выходит, выкристаллизовывается полностью окончательно песня. То есть, даже моя работа не кончается за письменным столом и с инструментом за магнитофоном. Она продолжается ещё дольше и почти никогда не завершается, и в этом, я думаю, прелесть авторской песни, что она имеет… даёт возможности автору, ну вот мне, например, в данном случае, очень многое менять: текст, музыку, ритмы в зависимости от аудитории, в зависимости от того, какие сегодня люди пришли. Ты это чувствуешь каким-то таким шестым чувством, даже не… не глазами, не носом, не ухом, а каким-то, может быть, даже подсознанием, атмосферу в зале, и в зависимости от этого всегда по-другому поёшь песню. Вот. Вот в этом, мне кажется особенность и отличие авторской песни от песни такой официальной, песни, которой… которую поют на сцене, которая делается несколькими людьми при поддержке большого оркестра. Мне кажется, что вот авторская песня очень живое в этом смысле, подвижное дело, допускающее импровизацию. Вот.
   Сейчас я хочу спеть песню, одну из самых-самых-самых последних моих вещей, <откашливается> называется она «Конец охоты на волков, или Охота с вертолётов».

   Меня спрашивают обычно всегда – и здесь, и дома – спрашивают, сколько я написал всего песен. В общем, я честно говоря, не считал, но думаю, что теперь около тысячи. Значит, к… из тех… из них я помню, думаю, может быть, штук триста не больше окончательно, остальные, конечно, все помню, но, может быть, буду путаться, если петь. Некоторые забыл совсем, я думаю, они стёрлись из памяти потому, что они того стоили, значит, они не были, как говорится, до конца доделаны, либо не были хороши. Я помню первые все свои вещи, потому что я ими начинал, они мне очень дороги. Мне иногда предъявляли претензии по поводу первых моих песен, что это, якобы, песни уличные, дворовые, стилизации под блатные песни, и м-м-м… я могу в ответ на это сказать только одно: они мне необычайно помогли в поисках упрощённой формы, в манере, которой я теперь приобрёл в своих песнях – манере разговорной, страшно простой, в манере доверительной, а… это… вообще это манера, в которой, вот, мне кажется… должна исполняться авторская песня, всегда в этой манере должно присутствовать доверие, доверие к людям, которые тебя слушают. И, вероятно, доверие это предполагает двухсторонний, что ли, контакт, ну что тебе интересно им рассказать проч… про то, что тебя волнует и беспокоит в жизни, а им необходимо это услышать, то есть, они хотят это услышать. И вот если вот есть это… эта интонация, такая доверительная, раскованная, свободная и непринуждённая, тогда, мне кажется, получается контакт, который ставит авторскую песню, мне кажется, выше, чем песню такую, что ли, если можно сказать, официальную, выше именно из-за того, что она разговорна, что это просто манера беседовать с людьми.
   Значит, какая разница между песнями прежними и теперешними? Ну, если говорить, так, с точки зрения профессиональной, то я думаю, особой разницы нет. Те были очень в простой… написаны в упрощённой форме, от первого лица всегда, от имени какого-то одного персонажа. Я всегда писал от имени разных людей, но всегда говорил «я» от первого лица, не из-за того, что я всё это прошёл, через всё это, как говорится, всё испытал на своей шкуре, а наоборот, из-за того, что там есть восемьдесят процентов фантазии моей и, самое главное, моё собственное отношение к людям, к событиям, о которых я пою, и вообще о тех предметах, о которых разговариваю, моё собственное мнение и суждение о них, поэтому я имею право, думаю, говорить «я». Это просто такая манера петь от первого лица. Ну ещё потому, что, видимо, я – актёр, и разное… в разное время играл разных людей, возможно мне проще, чем другим певцам-профессионалам петь от имени какого-то другого человека в его характере.
   Значит, первые мои песни были написаны от имени… действительно, вот правы люди, которые когда-то мне предъявляли претензии, от имени ребят дворов, улиц, послевоенных вот таких вот компаний, которые собирались во дворах, в подворотнях, что ли, — очень много жизни было во дворах московских в то время: и танцевали, и играли в… там, в разные игры, но всё это было во дворах. Вот. И вот эта вот такая вот… конечно, я думаю, что в этих песнях присутствует, безусловно, такая, ну что ли, если можно так выразиться, слово нехорошее, но точное — такая заблатнённая интонация немножко, но в них безусловно есть юмор и моё собственное к этому отношение – с улыбкой, поэтому я их люблю очень эти песни. И ещё в них одно было достоинство, мне кажется, что в них была, как говорится, одна, но пламенная страсть, только об одном там шла речь, они… они были необычайно просты. Если это любовь, то это, значит, невероятная любовь и желание эту девушку получить сейчас же, никому её не отдать, защищать до смерти, до драки, до поножовщины, до чего угодно. Если это поётся человеку… человеком, который сидит где-то в тюрьме или в лагере, то это – желание выйти на свободу его… его тоже одна, но пламенная страсть желание н… значит, на свободу и так далее. И, конечно, есть элемент бравады в этом, лихости какой-то, ну, которая свойственна, в общем, всем молодым людям, это дань молодым моим годам и дань прежним временам, послевоенным временам, которые все мы помним. Ну вот, вот видимо, а теперь эти песни стали безусловно, может быть, более… ну, может быть, глубже, возможно стали… стали меня волновать другие темы, другие проблемы, стал, вероятно, человек взрослее, просто стал задумываться о судьбах и людей, и страны, и мира, ну, в общем, ну как… как все, в общем, люди, которые с возрастом начинают больше думать. Конечно, они переменились эти песни, в них появился второй план, всегда подтекст, видимо больше образов — я стал общаться много с поэтами, стал больше знать и читать настоящей прекрасной поэзии, видимо это произвело на меня впечатление. И не в смысле подражания, я надеюсь, что я не подражаю, а просто же… появилось желание писать более… больше в художественных образах. Вот.
   Ну вот, я думаю, так, может быть, коряво, но всё-таки я объяснил разницу между прежними и теперешними песнями. Ну а теперь для подтверждения своих слов я спою одну из прежних своих песен: «Мать моя давай рыдать».

   Вот. Есть у меня не… не песни, вернее, как сказать, это песни всё-таки, но это… Нет, по… по задаче и задумке они не тянут на песню, это мои впечатления о моих поездках, в которых я бываю довольно часто, впечатления, ну, обо всём, на что упал взгляд в данный момент – просто такие чистые зарисовки. Вот. Они чаще всего написаны в шуточной манере. Вот щас я спою песню шуточную, которая называется «Письмо к другу, или Зарисовка о Париже».

   Это тоже одна из прежних песен, песня лирическая. Я вот как раз о таких песнях говорил, когда говорил о прежних старых своих вещах.

   Ну вот, и тоже из старых вещей песня, которая посвящена жене моей Марине. Это такая стилизация под нормальную, всем известную «Цыганочку».

        Появление сообщений об ошибках при обращении к файлам RealAudio, mp3, txt означает, что к серверу, на котором размещены эти файлы, нет доступа. Повторите запрос спустя некоторое время или на следующий день.
        Об ошибках в работе сайта Вы можете сообщить нам по e-mail .

        Если Вы располагаете любой информацией об этой записи (воспоминания очевидцев, недостающие песни, песни в полном объеме или с лучшим качеством, отсутствующие комментарии, фотографии, публикации с упоминаниями и т.д.), пожалуйста, свяжитесь с нами по e-mail :