<Шум зала>
   Добрый вечер, товарищи.
   У меня в одной неоконченной песне есть такие строки:

<Смех в зале, аплодисменты>
<Настраивает гитару>

<Аплодисменты>
   Спасибо.
   Ну, успокоились все, да? Я прямо сразу начал с этой песни, во-первых, для того, чтобы вы не перепутали, что к вам кто-нибудь другой приехал. Это раз. Ну а, во-вторых, потому что эта песня — одна из последних песен, которых я писал... которые я писал, и она звучит в нашем спектакле "Пристегните ремни".
   Ну, я се… к ва... сегодня приехал — такой какой-то у меня удар просто. Ездили, ездили, ездили ко мне товарищи. И наконец, вот в свой выходной день решил я приехать всё-таки в город Подольск, потому что Подольск — это же ведь большой город. <Откашливается> Везде есть люди, которые хотят слушать. Вот, значит, такие цели я сегодня преследую. И потом ещё цели э… пропаганды киноискусства. Ну вот, по этой линии, значит, мне нужно сегодня рассказывать и разговаривать, вероятно, про кино и, конечно, иллюстрировать это песнями. Хотя я понимаю, что вы-то все пришли за песнями больше всего. Ну вот. Ну, так оно и будет, вероятно, сегодня. Я буду свой рассказ, коротенькие вступления перед песнями потом сопровождать вот этими самыми стихами под гитару.
   Я начал работать в кино довольно давно. И сначала как... как только я начал работать, мне сразу достались роли всевозможных таких разбитных парней — шоферов, солдат, моряков. И каждый раз, когда я попадал на экран, режиссёр просил, говорит: "Ты чего-нибудь, может, напишешь?" Я говорю: "Ну, хорошо. Я чего-нибудь напишу". И, значит, писал такие песни, которые вставлялись в картину, как вставные номера. Эти песни почти никогда не запоминались. Это были песни для роли, потому что роль не всегда удачная. Чаще всего, даже всегда неудачная. Вот. А для того, чтобы её расцветить и раскрасить каким-то образом, песня всегда работает. Песня — не бывает так, чтобы она ухудшала. Она всегда улучшает, для этого они и вставляются в фильмы. Таким образом появилось несколько таких песен, которые... потом-то я им продлил жизнь, но тогда они были просто как вставные номера, как будто песни не мои, а песни, написанные просто где-то и вставленные в картину. Вот.
   Ну а потом я стал работать так в кинематографе, чтоб мои песни имели какую-то ещё и отдельную э… ценность, если так можно выразиться, чтобы они могли исполняться перед вами без... в отрыве от картины. А именно, чтобы это были "песни-новеллы", в которых есть либо свой сюжет, либо своя какая-то мысль, независимая от кинематографа. А в кино они существовали постольку, поскольку они просто усиливали действие, э… которое происходило на экране.
   И вот так несколько лет тому назад один из самых близких моих друзей, кинорежиссёр Виктор Туров, который работал в... на... в Минске. Вы знаете, что минская киностудия больше всего делает военных картин, вот оттуда-то и берут начало мои военные песни, потому что в эту картину "Я родом из детства", где я играл роль капитана-танкиста, горевшего в танке, который в тридцать лет вернулся после полугодового госпиталя, с искалеченным лицом, седой. В тридцать лет человек, которого и зовут-то так, как и меня — Володя. Он... Имеется в виду, что он занимается такой же деятельностью, как и я, а именно, что он тоже сочиняет песни. И вот возвращается он домой, дома у него ничего нету, потому что всю мебель сожгли. И только гитару кто-то сохранил. А гитара — инструмент, хотя и горючий, но всё-таки инструмент. Вот. Ну и там я э… пел несколько песен. Некоторые из них звучали в моём исполнении.
   Например, если вы помните, была такая песня:

<Опущен 1 куплет>
   Ну, потом долго мы думали о том, как бы сделать так, чтобы песни звучали в картине не… вот, а поорганичнее. И вот мы нашли такой способ. Вдруг включается патефон, и звучит мой голос уже из довоенных времён. Вы эту песню помните. Эту-то я напомнил, потому что она была давно, а эта вот — "Холода" — она попала на пластинку.

   А потом вдруг инвалид на рынке моим голосом поёт в день окончания войны песню.

<Опущено 3 куплета>
   И в самом конце картины, если вы её помните, если не помните — я просто расскажу, звучит песня в исполнении Марка Бернеса, которую я пел в течение картины сам. Песня эта имеет историю свою, потому что в кадре в это время...
   Я очень прошу вас, вот товарищи, которые сидят в зале, вот вы, девушка, которая ручкой машете. Я вам щас объясню, чего. Я прошу не гасить свет в зале, потому что у меня не концерт. Вы видите, у меня нет тут никаких оркестров. Больше ничего. Есть ваши глаза, вот гитара и то, что я умею делать. Поэтому есть такое ощущение, что людям лишь бы попасть. Попали — а там чего он делает, уже неважно. Вот он живой стоит и хорошо. И поэтому только... А вот так пройдёт много времени, чё-нибудь вы, глядишь, не услышите. Поэтому слушайте, а в перерывах, в паузы, зовите своих друзей. Ладно?
   Вот. Значит, это песня, которая называется "Братские могилы". На экране в это время женщины с выплаканными глазами, с сухими после слёз глазами, подходят к стене, такой... кирпичная стена, вся выщербленная снарядами и пулями. И стоят вот эти вот, как написал Слуцкий: "И мрамор лейтенантов, фанерный монумент...", — такие некрашеные фанерные монументы со звёздочками. И они к ним кладут кто травинку, кто цветы. Кладут, и потом... И в это время в кадре э… на экране звучит песня "Братские могилы", и исполняет её Бернес. Голос его, если вы пон… помните, э… принадлежал, в основном, к военному времени, к послевоенному, и поэтому это оказывало колоссальное действие на слушателей. И был у нас такой эпизод, что одна женщина прислала нам письмо. Она э… в сорок третьем году потеряла память. Она... после того, как увидела, что на её глазах... на её глазах казнили двух её сыновей. Она потеряла память. И двадцать лет, в общем, она была в больнице. И там показывали эту картину. И вдруг она написала нам письмо, что "я вспомнила это место, где это случилось. Спасибо вам вот за эту картину. Она такая печальная, но она мне помогла вспомнить кое-что". То есть, даже к этой женщине вернулась память. Но дело в том, что этого места не было. Мы его построили. Кинематографисты его построили. Но такое было сильное воздействие — вот сочетания музыки вместе с голосом Бернеса и с изображением, что ей показалось, что она вспомнила вот этот самый эпизод и это место. Вот такие бывают истории в кино.
   Я вообще люблю работать... Вы знаете, в кино же ведь не так просто. Вот, например, я писал несколько новелл, несколько баллад для фильма "Бегство мистера Мак-Кинли". И даже вначале было объявлено, что вот, дескать, Высоцкий в этой картине будет исполнять чуть ли не главную роль. И, правда, я там должен был исполнять роль Автора и петь девять баллад, которые я написал для этой картины. Честно написал, сделали мы оркестровки, много работали, мучились. И наконец, когда посмотрели это дело на экране... Ну, во-первых, есть разные люди. Есть люди, которые перестраховываются почему-то. Есть, которые просто этого не любят, такую вот манеру. Разные есть люди. На всякий случай. Но есть ещё и другие обстоятельства. Вот, например, посмотрели мы матерьял "Бегство мистера Мак-Кинли". Он был такой тягучий, серьёзный, раздумчивый. На мой взгляд — скучный. И баллады, которые я писал, они туда не вмонтировались, потому что... Мы договаривались, я пишу всегда нервно, трагично, как в последний раз. А там такое медлительное повествование, поэтому это не монтируется. Картина — дело дорогое, истрачены на неё там полтора–два миллиона. Поэтому — что делать? А песни можно выбросить. Понимаете? Поэтому они выбрасываются безболезненно. Вот. Как считают режиссёры и начальство. Вот. А для нас, конечно, это очень болезненно, потому что ты э… истратил много времени. Я пишу по ночам, в основном, потому что у меня ещё другие работы есть. И когда вот эти ночные бдения вместо того, чтобы заниматься сном и другими делами ты отдаёшь, значит, писанию, то жалко потом, когда эта работа не попадает туда, для чего она написана. Вот. Ну это... Вы знаете, я так, в общем-то, даже и не жалуюсь, и не расстраиваюсь, потому что я своим песням жизнь пытаюсь продлить. Я их потом записываю на пластинки, и они попадают всё-таки в уши слушателям. Некоторым даже — в души. Вот.
   И такая же история у меня была, например, с картиной, которую вы видели без моей работы. Называется она "Стрелы Робин Гуда". А там было написано мною шесть баллад и музыка в кино. И это… этих баллад тоже не было, потому что… потому что сказали, что вот, дескать, они такие серьёзные, а это кино приключенческое. И вот зачем же, мол, баллады туда нужны. Взяли их и выбросили. И вместо них написали какие-то там стишки. И вот они теперь... эта картина прошла с этими самыми чужими вещами. Ну вот. Там была, например, такая. Я даже не помню её полностью, но...

<Аплодисменты>
   Вот. Ну, тогда ещё одну спортивную песню я вам спою. Называется она — песенка "Марафон, или Бег на длинную дистанцию". Во как оживились. Всё трудней... <смех в зале> труднее и труднее работать. Так напишешь песню, а через неделю в Новосибирске текст подсказывают из зала. Но это с другой стороны очень хорошо и приятно. Но всё равно послушайте, кто знает, а кто не знает — тем более.

<Аплодисменты>
   Мне очень часто присылают различные письма, потому что людям кажется, что вот я пишу от имени разных людей на такие разные темы, что я обязательно должен был там бывать и служить тем, значит, человеком, от имени которого я пишу. И вот это даёт право людей спрашивать: не... не воевал ли я, не летал ли, не сидел ли <смех в зале> и так далее. Но дело в том, что совсем не обязательно автору... не обязательно подолгу жить в тех местах или испытать то, что испытали люди, о которых я пишу. Просто нужно знать матерьял, немного фантазии, ну и, конечно, пытаться проникнуть в шкуру этих людей. Поэтому я всегда пишу от первого лица, даже если я беру профессии, в которых я не работал, скажем, шоферов.
   И вот сейчас я вам спою песню, написанную мной о шоферах-дальнорейсовиках, которая звучала на... в фильме научно-популярном одном. Так и называется — "Дальний рейс". И хотя на экране не происходило ничего похожего на эту песню, она шла фоном и давала какой-то ещё другой смысл и другое содержание вот этому самому экранному изображению. Песня называется "Дорожная история".

<Аплодисменты>
<Настраивает гитару> Что, находите таких людей у себя? <Оживление в зале>
   Ну вот. Я продолжал работать в различных театрах. Ну, конечно, и у себя. И всегда продолжал туда писать в различные спектакли, в различные фильмы. И всегда пытался бороться за то, чтобы к песне относились, как она того заслуживает, потому что на неё тратится также много труда, как и на стихи, как и на эстрадную песню, как на другие произведения искусства. И вот каждый раз я всё нахожу всё больше и больше сторонников среди своих друзей, которые занимаются искусством, конечно, и среди его руководителей. А, в общем, э… есть люди, которые, правда, к этому относятся очень всерьёз. В основном, это режиссёры, актёры, поэты, писатели — то есть, собратья.
   И вот в ка… в спектакль "Свой остров" театра "Современник" я написал несколько песен. И долго мы ломали голову, как может присутствовать песня в спектакле, если меня там нету. И, наконец, нашли мы такую возможность. Дело в том, что песня может ещё даже изменить то, что происходит на сцене. И даже изменить ваше отношение к персонажам, если её спеть после, скажем, какой-то сцены. И больше того — можно, оказывается, теперь в наш век, когда таков... так... ну так велик поток информации от радио, телевидения, сплетен, так, ч… что просто, ну зачем лишний раз молоть в ступе воду, э… когда можно просто взять и спеть от своего имени в начале пьесы какую-то песню. "Песню-биографию", что ли. Или "песню-характер". И вместо того, чтобы писать, там, три–четыре больших сцены и двадцать минут рассказывать, что это за человек — хороший или плохой, что он любит, что он не любит, вместо этого этот человек, которого играл там Игорь Кваша, просто перед началом спектакля выходит на зрителей и поёт от своего имени песню. У него, конечно, положение сложное, потому что после этого он должен себя вести соответственно этой песне. Вот. Но он пытается. Итак, песня называется "Я не люблю".

<Аплодисменты>
   В этом же спектакле есть несколько таких "песен-шуток". Вот, например, на сцене два человека — молодая пара, которые хотят пожениться. А им родители не дают. Ну, ситуация банальная, зритель в это время сидит, откинувшись в кресле, и отдыхает. А вот после этой сцены выходит Игорь Кваша и поёт песню шуточную, которая потом в корне меняет отношение к этой паре. И вот вы, когда они выходят — уже будете воспринимать их с иронией, с улыбкой. А песня называется "Одна семейная хроника, или Песенка ни про что". Или так — "Что случилось в Африке". Это детская народная песня.

<Аплодисменты>
   Ну, тогда, значит, ещё про животных, токо уже про домашних... Про... "Песенка про Козла отпущения".

<Аплодисменты>
   Вот ещё такая песня. Тут уж я про Африку пел, теперь про Индию. "Песенка о переселении душ". Ну, в… вы все знаете, что мы с вами ведь не умираем после смерти, а что мы... наша душа переселяется во всяких животных, в предметы, в насекомых, в растения. Кто куда, в общем.

<Аплодисменты>

<Аплодисменты>
   Стали подольше вы аплодировать. Боитесь, что уйду, что ли?
   Я пока всё не допою, не уйду. Меня не вытащишь. <Аплодисменты> Нет, вы меня неправильно поняли, <смех в зале> потому что всё допеть я не смогу. У меня их столько, что я сам теперь не знаю, сколько.
   Сколько? Ну, было года три назад шестьсот.
   ГОЛОС ИЗ ЗАЛА: Подождём.
   Подождёте? Всё-таки до утра не перепоём. Что? Что вы говорите? Кто-то там чё-то попросил. Ребёнок чего-нибудь попросил? Вот для ребёнка... Там сидит ребёнок с прекрасными глазками, смотрит. Я хочу сообщить, у кого есть дети или родственники детского возраста, знайте, что сейчас вышла пластинка, которая называется "Алиса в Стране Чудес". Это альбом. Два больших гиганта, которые я три года делал. Её нет, я знаю, но она бу… я надеюсь, что она будет потому что... Достать её трудно, но всё-таки возможно. Я туда написал примерно двадцать пять таких песен от имени различных зверюшек, и просто таких детских философских песен. Вот. Так что вы можете... сможете её приобрести, она скоро появится, я думаю, так, потихонечку. Вот. Тогда и дети услышат. Там у меня есть "Песня Попугая", например, я её исполняю там:

<Смех в зале> Вот. Значит... Ну вот, это про детские песни.
   Теперь я хотел вам показать одну из… из новых песен, которую я вообще-то писал, в принципе, как шуточную песню в фильм "Контрабанда", но там остались только серьёзные две вещи. Там про два влюблённых корабля... А вот есть такая песня, называется она "Таможня".
   Пишите, нет? Получается? Нормально? А вы знаете, вот я вам что скажу. Вы лучше вытащите его и держите. Почему? Потому что потом получаются плохие записи. Потом ко мне претензии. Получаю штук по сто писем, там спрашивают: а что вот там слово, что за слово... <Смех в зале> Почему? Потому что это вот вы так плохо записываете. Я совсем не возражаю против записей никогда...
   ГОЛОС ИЗ ЗАЛА: <Неразборчиво>.
   Разберётесь? Ну, глядите.

<Аплодисменты>
   Очень часто просят нас, чтобы мы что-нибудь рассказывали о кино, о своих съёмках и так далее, и так далее. Ну, вы видите, я никогда... никогда не работаю с э… плёнками, никогда не работаю с роликами, потому что я считаю, что это неправильно. Ну кто как. Это другое дело уже. Это давно сделано, много лет тому назад. И делано не только тобою, но ещё и режиссёром, и большим коллективом людей. И давно, самое главное. Это просто даёшь себе отдых, так, чтобы прошли какие-то кадры кино, а потом говоришь: "Вон, видите, вот это я! Вот тут было то-то!" Я считаю... в общем, одним словом, неважно, как я к этому отношусь. Я это не делаю и не люблю.
   Но я понимаю интерес публики к тому, значит, что происходит в кино. И поэтому на этот случай у меня есть одна песня. Одно произведение. В общем-то, я всё равно… я пишу не песни. Это стихи, исполняемые под гитару разного вида. Ну вот, значит, такой стих, который я исполню вам под гитару. Дело в том, что знаменитый актёр американский Шон О'Коннери, который сыграл агента 007, Джеймса Бонда, в нескольких фильмах, сделанных по романам Яна Флеминга. Человек необычайно популярный во всём мире и в Соединённых Штатах. Человек, который ходит с охраной и живёт за семью замками, и к нему не проберёшься, потому что если его поклонники поймают, то ему несдобровать. Вот этот человек был приглашён к нам на съёмки фильма "Красная палатка". И, сн… и значит, он долго беспокоился, потому что думал, что здесь его, в этой варварской стране, уж совсем, как говорится, на кусочки разберут. Вот. Ну... Ок… Однако он приехал, спустился с опаской. А у нас этих фильмов же никто и не видал, поэтому он так... Ну, ходит какой-то че... Ну, только, что вот не плюнут, пройдут. А так — никакого... <Смех в зале> Ну вот. И он был в недоумении, потому что… потому что он в жизни-то никакой не супер. Он... он нормальный, респектабельный господин, там, седоватый, лысоватый, в годах. Вот. И… и вот он заскучал через пару недель, сначала подышал полной грудью, а потом говорит... привыкший к низкопоклонству, конечно, его… он заскучал. И вот он попросил, чтоб организовали какую-то вечеринку. Говорит: "Я, там, дескать, всё-таки представьте, кто я такой, расскажите, там, актёрам, актрисам, вот, а то как-то...". Ну и сделали эту вечеринку. Он всё обставил, очень хороший стол сделал. Купил в "Берёзке" всяких напитков иностранных. Ну и сидел всех развлекал. Но развлекал то по-английски, а там никто ни бельмесу по-английски не... Смотрят, какой-то человек чего-то такое-то разговаривает. Ну, всё выпили, съели да ушли. <Смех в зале> И он сидел и всё говорил: "Да, это, действительно, таинственная страна".

<Аплодисменты>. <В сторону>: Скока время?
   Шуточная песня, которая называется... Всё я сегодня про кино да про театр — теперь про телевизер... Ну, это есть... Так это и есть. Это не в цирке, а у телевизера... В цирке нельзя сбегать в магазин — не пустят обратно... А у меня был очень смешной эпизод... несколько времени назад — я забыл текст, не нарочно, а действительно, забыл. Ну вот, так вот бывает: всё, вдруг раз — и забудешь, такой провал. Вот. И вдруг мне какая-то женщина подсказала текст, стала подсказывать, прям. Подскажете, да? Мы с вами сыграем вместе? Ну, давайте!
          ...Рот — хучь завязочки пришей...
          Ой, до чего, Вань, размалё...
   Значит, начинается она так:

<Добавлено 4 куплета>
<Аплодисменты>

<Аплодисменты>
   Идите, дорогие мои! Идите отдыхать! Всего вам доброго! Большое спасибо!

        Появление сообщений об ошибках при обращении к файлам RealAudio, mp3, txt означает, что к серверу, на котором размещены эти файлы, нет доступа. Повторите запрос спустя некоторое время или на следующий день.
        Об ошибках в работе сайта Вы можете сообщить нам по e-mail .

        Если Вы располагаете любой информацией об этой записи (воспоминания очевидцев, недостающие песни, песни в полном объеме или с лучшим качеством, отсутствующие комментарии, фотографии, публикации с упоминаниями и т.д.), пожалуйста, свяжитесь с нами по e-mail :