В.ЯНКЛОВИЧ: Добрый день. Я не буду вам сегодня ничего рассказывать о Владимире Семёновиче Высоцком. Он сам здесь, он сам о себе всё расскажет. Итак, сегодня у вас в гостях артист московского Театра драмы и комедии, член Союза кинематографистов, артист кино, автор и исполнитель баллад Владимир Высоцкий. Когда мы слышим эту фамилию, у нас всегда возникают ассоциации со спектаклями, кинофильмами и, конечно, с его песнями. Владимир Высоцкий известный широкой аудитории, как именно автор и исполнитель своих песен. К сожалению, м-м... так сложилась его судьба, что в театр драмы и комедии на Таганке трудно попасть, его меньше знают, как артиста театра. Хотя, на мой взгляд, это (мне не стыдно говорить прямо ему в лицо) удивительнейший артист. На сцене Театра на Таганке он создал удивительнейшие образы Гамлета, Галилея, Пугачёва и многие-многие другие. С его именем связана вся история возникновения Театра драмы и комедии на Таганке. И ещё, конечно, Владимир Высоцкий поёт. Так сложилась его творческая биография, что в театре он вынужден создавать, так сказать, исторические, что ли, образы э... А Владимир Высоцкий --- художник с широким кругозором, с острым глазом. И, конечно, его, как гражданина, интересует всё, что происходит вокруг него и ... всё, что происходит, как худо... как художник, не может не отразить в своих песнях. Его песни всегда социальны, всегда гражданственны. Они м-м... могут нравиться или не нравиться, но никогда никого не оставляют равнодушными. Ещё Владимир Высоцкий обладает удивительнейшим голосом, действительно  удивительнейшим. <Смех в зале, аплодисменты> Но я не буду задерживать ваше внимание, остальное он расскажет о своём творчестве, о своём авторском исполнении песен сам. Пожалуйста.
<Аплодисменты>
   Так бы и слушал до вечера что он будет говорить .

<Аплодисменты, откашливается>
   Ну вот, очень хорошо, что мы начали с юмора с вами. Ну, мой товарищ сказал, что я буду что-то такое рассказывать о себе. Если уж он так вам объявил, то я несколько слов скажу, но, в общем, в основном, я сегодня хочу вам показать несколько песен, среди… среди которых будут и новые, потому что я последнее время так их писал, писал, писал, а исполнял довольно мало, потому что не было времени. Поэтому сегодня вы услышите кое-какие новые для себя вещи. Может быть, некоторые из них будут вам знакомы, но уж вы не взыщите, потому что песни каждый день не пишутся, хотя кажется, что это так просто и легко, а на самом деле нет — это нормальная работа.
   Так вот, значит, я работаю в московском Театре на Таганке. Работаю почти с самого дня основания вот уже одиннадцать с лишним лет. Театр всё-таки этот самый э… один из самых молодых коллективов в Москве. Я в этом театре, правда, сыграл довольно много ролей хороших, даже я бы сказал, самых прекрасных ролей из мирового репертуара. Ну а вот то, что я занимаюсь песнями, я тоже в какой-то степени этим обязан моему театру, потому что с самого начала, как только организовался этот театр, и поставлен был первый спектакль в нашем театре «Добрый человек из Сезуана», этим спектаклем как бы было заявлено всем людям, что наш театр будет заниматься много музыкой, песнями, стихами и э… пантомимой, естественно, и так далее. И вот в этом спектакле «Добрый человек из Сезуана» было много так называемых «зонгов». Зонги — их нельзя назвать песнями, потому что песня предполагает э… сложную такую э… мелодию и э… какое-то, ну как вам сказать, э… содержание довольно разнообразное в песне поэтическое. Ну а зонги предполагают только чистую поэзию, которую нужно исполнять под бесхитростные ритмы, скажем, под гитару с аккордеоном, как это делают два наших актёра — Хмельницкий и Васильев — два бородатых человека в нашем спектакле «Добрый человек из Сезуана». Кончается сцена, они выходят на сцену отстранённо, совсем не как артисты этого спектакля, а как просто работники нашего театра и поют от имени театра в зал вот эти, так называемые, зонги Брехта. Может быть, вот это на меня какое-то влияние оказало, и я свои песни хотя начал писать значительно раньше, чем попал в Театр на Таганку, но на меня оказала действие вот эта вот манера такая очень простого изложения стихов под гитару.
<В сторону>: Что тут у нас случилось?
   ГОЛОСА: <Неразборчиво>
   Эт... Этот самый… вентилятор, да?.. да? Ну, в общем, мне не мешает, дорогие. Если вам мешает, тогда надо убрать.
   Вот. Ну и значит, э… после того как я начал работать в театре, я стал довольно много писать уже не только на магнитофоны, но и для сцены, а потом и для кино, а потом и для выступлений, вот, перед вами и уже занимаюсь этим делом… и уже даже не представляю себе, как это я буду жить, если я не буду писать стихов и песен. И значит… Теперь, часто очень спрашивают, сколько их у меня. Я даже не считал так особенно-то, подсчётов не веду, хотя есть люди, которые считают сколько песен, говорят, что их шестьсот. Может быть, шестьсот, может быть — семьсот, может быть — тысяча, может быть — пятьсот, я не знаю, сколько их, во всяком случае, у вс… у каждой из этих песен есть своё время, есть своя история. Поэтому очень многие песни я пою обоймами. Вот знаете, скажем несколько лет назад, там, лет пять тому назад, я пел целую обойму сказок. Таких песен, которые я придумывал новые сюжеты сказок со знакомыми персонажами и пел их на аудитории. А сейчас почему-то я обратил внимание, что вот я уже лет пять ни одной сказки не пою совсем. Вот. И когда появляются новые песни, и подготавливается целая серия таких песен, я обычно их э… вместе все выдаю на какую-то новую аудиторию, проверяю. Мелодии этих песен и слова отрабатываются прям вот так вот на лЮдях. Я никогда не устанавливаю точную мелодию, знаю только ритм. Когда я пишу свои песни, я пишу вместе музыку и стихи, и когда выхожу на аудиторию, иногда я поправляю слова, иногда э… меняю мелодию и примерно через десять-пятнадцать исполнений уже вот тогда только образуется песня настоящая. Потому что вот этим отличается авторская песня от нормальной эстрадной песни, в которой есть все компоненты: там у них отдельный автор, поэт, <щелчок> потом отдельно композитор, потом отдельно исполнитель, оркестр за ним. Исполнитель наделён вокальными данными, он несколько лет учился, как петь и так далее, и так далее. Но эти песни они, как бы вам сказать, один раз и навсегда установленные, так сказать, в одном ритме исполняются и почти не видоизменяются. Авторская песня, которой я, например, занимаюсь, я её очень часто меняю и дорабатываю на людях и поэтому мне кажется, что она дело более живое, потому что вот сегодня у меня такая аудитория, я увидел, значит, вот вы сидите, что-то ждёте, думаю, нужно, чтобы они поулыбались, взял и спел эту песню «Товарищи учёные», которую я иногда могу спеть так, что вы и не улыбнётесь, спеть её печально. Вот. А могу поменять слова, потому что они мои, чего хочу, то и делаю. <Смех в зале> Спою в другом ритме, понимаете, э… дам совсем другой оттенок песне. Поэтому авторская песня, я к чему вам это всё говорю, чтобы просто видно было разницу между авторской песней и эстрадной. Поэтому, так сказать, упрёки, э... которые иногда слышатся э… в наш адрес, людей, которые занимаются авторской песней, что мы пишем бесхитростную музыку, её иногда называют примитивной, что мы, так сказать, э… не имея вокальных данных… Про меня, например, говорят, что я кричу э… или, там, ещё какие-то всякие претензии. Ну, это другое дело: ну не хотите — не слушайте, понимаете. Но, в общем, в принципе, э… когда ты пишешь свои песни — я ведь ещё актёр — поэтому я пишу песню от имени какого-то персонажа, но в этой песне всегда стоит «я». Я всегда пою от своего имени, от како… от кого бы я не пел — от лётчиков, моряков, рабочих, там, крес… ну кого угодно, любых возрастов — я всегда пытаюсь себя поставить на место этого человека. Из-за того, что я актёр, иногда мне это удаётся, иногда бывают такие точные песни, скажем, комедийные, которые я пою от имени людей, скажем, из вытрезвителя, предположим, которые попали, хотя сам я там бывал редко. <Смех в зале, откашливается> Ну вот. Значит, вот э... ну немножечко понятно, да, примерно чем э… занимаются, так, люди, которые делают авторскую песню.
 И вот, сделав такое глубокомысленное вступление, я закончу вот чем. Я собираюсь продолжать писать свои песни и буду их писать, наверно, скоко я живу. И буду писать и для кино, и для театра, сколько это возможно, для себя, для своих друзей, как я это начинал — только для компании своих друзей. Ну и, конечно, для вас, перед которыми время от времени, урывая куски времени от театра и кино, и от ночных писаний за столом, потому что другого времени нет, как ночью, я отрываю для того, чтобы видеть ваши глаза, потому что, конечно, людям, которые этим делом занимаются, нужна обязательно аудитория, иначе это "дело мёртвое".
   Вот и всё. Значит, я буду продолжать вам петь.
   Я хочу вам показать одну песню. И это довольно традиционно, что я пою военные песни э… в концертах. Песню, которую вы ещё не слышали. Песня эта написана для спектакля. Спектакль этот называется "Звёзды для лейтенанта". Написал его друг мой, близкий друг и драматург, очень хороший писатель Эдик Володарский. Вы видели фильмы по его сценариям, это назы... фильмы "Бешеная", "Антрацит". Ну, много он фильмов... "Белый взрыв" и так далее. А щас он стал писать пьесы. И вот эту вот пьесу "Звёзды для лейтенанта", когда он написал, он мне дал читать и говорит: "Напиши несколько песен". Я их написал, они вошли в текст. И он даже изменил несколько сцен. Так вот случилось, что он, прочитав песни, переменил несколько сцен. Спектакль этот до… довольно широко идёт в Союзе, а я написал песню "О погибшем лётчике". В… В основу этой песни легли верные события, которые происходили в сорок третьем году во время великой воздушной битвы над Кубанью, когда э… друг моего отца, такой, сейчас генерал-полковник, а тогда майор Скоморохов, он тогда сбил "бриллиантовую двойку", была даже статья, написанная недавно в газете. Крупнейших немецких асов он сбил один во время индивидуальной охоты, но при этом он потерял своего близкого друга, сам вернулся домой. И я тоже в этой песне пишу от своего лица, от своего имени, конечно, никогда не бывов... не бывши на войне, но в то же время, пытаясь влесть в шкуру вот этих людей, как и всегда.

<Аплодисменты>
   Спасибо, дорогие.
   Ещё одна военная песня. Называется "Тот, который не стрелял". В основу песни тоже положен случай настоящий, который был во время войны, рассказал мне его тоже один человек, который участвовал. Это был э... в общем, он жив и сейчас. И когда я ему спел эту песню, он страшно удивился и говорит: "Откуда ты знаешь?" — Я говорю: "Ну, мне рассказывали про вас" — я всё знаю.

<Аплодисменты>
   Как хорошо, что вы так слушаете и принимаете, тогда сразу образуется атмосфера разговора нормального.
   Ну что же, я хочу вам спеть несколько песен э… из спортивного цикла, потому что я всё-всё не теряю надежды написать целую программу спортивных песен, наверное, их будет там сорок девять — по количеству видов спорта по Спортлото. Ну, сейчас пока полностью нет, но кое-что. Да? Значит, одну из этих песен вы, вероятно, все знаете, но я её спою живьём, тем более, что я туда кое-чего добавляю. Она звучала на пластинке. А история её простая. Я написал её для московского театра Сатиры, для Папанова, значит, чтоб он её исполнял в спектакле. Он долго просил меня, чтоб я его научил петь, я два дня ходил, его учил, потом махнул рукой, говорю: "Знаете что, давайте пойте сами, как Вы хотите". Потому что это смешно — чтоб я учил Папанова как сделать, чтоб было смешно, верно? <Смеётся> Ну... А потом она попала на пластинку.

<Аплодисменты, откашливается>
   Ещё одна шуточная песня о спорте, называется она "Песенка про прыгуна в длину". В длину.

<Аплодисменты, откашливается>
   Ну и совсем шуточная песня, называется она "Марафон, или Бег на длинн-ную дистанцию".

<Аплодисменты, откашливается>

<Аплодисменты>
 Спасибо.
   А вот песня совсем-совсем из другой области. Я пишу иногда "песни-профессии", тоже от своего лица и тоже у меня набирается уже много их, много разных-разных людей. Ну вот, одну я хочу вам спеть. Это о шоферах-дар… дальнорейсовиках. Я писал это я для нау... научно-популярного фильма. Называется это... эта песня "Дорожная история". Эта песня сюжетная. <Настраивает гитару>

<Опущен 1 куплет>
<Аплодисменты>
   Я хочу вам спеть песню из... из животного мира, немножко такую. Я много пишу песню про разных животных и от имени различных животных, потому что они ж наверняка думают, а нам кажется, что нет. "Песенка про Козла отпущения".

<Аплодисменты>
   Меня очень часто просят, чтобы я рассказал, как там про съёмки в кино и так далее. Я этого почти никогда не делаю, потому что я не работаю с роликами. Знаете, взять так начать показывать, что ты делал когда-то и рассказывать как это было. Это не… не искусство, а просто какая-то ли... ну, я не знаю, даже как это и назвать. Ну, многие работают, и довольно удачно, с этими роликами, и рассказывают, как они снимаются в кино. А я вместо этого, я знаю, что людей интересует много, что вокруг происходит в кинематографе, всякие случаи и истории. Я взял просто и написал песню, которая и называется м-м… "Про Джеймса Бонда, или э… Агент 07". Значит, есть такой знаменитый актёр Шон О'Коннери, который очень известен во всём мире, потому что он играл вот этого супершпиона, супермена, значит, агента 07, Джеймса Бонда и так далее во многих-многих фильмах по романам Яна Флеминга, которые были очень популярны в Европе. Ходит он с телохранителями, потому что толпы поклонников осаждают его везде ежесекундно. Вот. И поэтому он, значит, очень нервничал, когда его пригласили сниматься к нам. Ну, он приехал... в фильм "Красная палатка". Стал он сниматься и вдруг, смотрит, в общем, у нас этих фильмов никто не видал, так его никто и не знает, никто к нему не пристаёт. И, в общем, он ходит себе спокойно, дышал он чистым свежим воздухом, а потом заскучал, потому что привычка-то есть к низкопоклонству и к славе. Ну и, значит, он так заскучал и говорит: "Сделайте какой-то вечер такой, чтобы мы посидели с людьми". Ну, ему устроили, администрация, вечер. Он накупил всяких иностранных напитков в валютном магазине, значит, принёс их и все… всех забавлял. Ну, правда, по-американски. А они по-американски ни бельмесу не смыслили и никто никак не реагировал на него. А надо вам сказать, что ему, в общем-то, уже пятьдесят лет, он респектабельный господин, довольно лысоватый, полноватый, седоватый. И вот этот самый человек, он, значит, сидел, сидел, так скис, а гости всё выпили, съели да ушли. И он сидел около разрушенного стола и говорил: "Да, правда, это таинственная страна!" <Смех в зале, откашливается>

<Аплодисменты>
   Послушайте шуточную песню, называется она... Я даже забыл, как она называется. Ну вот, скажем, так... Это застольная такая покойницкая песня… весёлая… про вампиров.

<Аплодисменты> 
          Считай по-нашему, мы выпили не много... 
   Это песня антиалкогольная, как вы понимаете, но так как, в общем, уже борьба... значит, с борьбой покончено, то есть… <смех в зале> борьба с... с "зелёным змием"… она... Но я её по старой памяти продолжаю всё-таки ещё петь...

<Аплодисменты>
   Ещё одна песня на эту же тему. Это был вот монолог такой, а щас я вам спою "Диалог у телевизора", такой разговор семейный. Ну, её надо петь вместе с женщиной, как я в спектакле делаю. Но так как у меня партнёров нет, я буду сразу и за неё, и за него. И за Зину, и за Ваню.

<Аплодисменты>
   Это будет вторая серия песни, когда он уже пришёл из магазина и самого… его тоже заинтересовал телевизер. Он стал на него смотреть и, значит, находить там всякие интересные подробности.
   Ну что же, про телевизер, да? Ну что ж, я про телевизер вам спою ещё одну песню, называется она "Жертва телевидения".

<Аплодисменты, откашливается>
   Позвольте, я своё выступление хочу завершить песней, которую я написал просто так, для исполнения. И вдруг это была первая песня, попавшая на экран в фильм, он назывался "Срочно требуется песня". Сделан был лет восемь тому назад в Ленинграде научно-популярной студией.
   Не надо ходить не надо, не надо. Это я разберусь…
   Вот. И эта песня называется "Парус", песня беспокойства. Я по поводу неё получил ну... ну не меньше, наверное, полтысячи писем, в которых все спрашивают, да про что же эта песня? И всегда не хочется говорить, что ни про что. Она, конечно, про что-то, но у неё просто нет сюжета. Это песня беспокойства, из набора беспокойных фраз. Я вообще стараюсь писать песни, чтобы люди не сидели спокойно и не особенно так на них отдыхали, а чтобы они нервировали, эти песни. Потому что когда человек находится в нервном, в возбуждённом состоянии, он на большее способен.

<Аплодисменты, откашливается>
   Это вам.
   Дорогие товарищи, вы знаете, всем артистам, всем д… авторам приятно слушать аплодисменты, мне тоже. Но я всегда прошу «Достаточно!», знаете почему? Во-первых, потому что была беседа, и это самое важное — дружеский разговор важнее, чем эта вот благодарность от зрителей. И вот ещё что я хочу вам сказать: я «на бис» не пою, потому что бисирование – это всегда чаще всего последнее время это обман, потому что люди знают, сколько они споют и просто уходят немножко раньше, а потом выходят и вы все говорите: «Какой он милый – мы его попросили, и он спел». Нет, я пою всё под завязку, от начала до конца, что намечаю. Большое вам спасибо, тем более, что это никакой не концерт, а это просто такая встреча. Я с удовольствием к вам приеду, потому что вы – прекрасные слушатели. Спасибо.
<Аплодисменты>

        Появление сообщений об ошибках при обращении к файлам RealAudio, mp3, txt означает, что к серверу, на котором размещены эти файлы, нет доступа. Повторите запрос спустя некоторое время или на следующий день.
        Об ошибках в работе сайта Вы можете сообщить нам по e-maill .

        Если Вы располагаете любой информацией об этой записи (воспоминания очевидцев, недостающие песни, песни в полном объеме или с лучшим качеством, отсутствующие комментарии, фотографии, публикации с упоминаниями и т.д.), пожалуйста, свяжитесь с нами по e-mail :